В тот, надеюсь, последний раз, безумие явилось с новой силой. Я опять, как бы находясь в отчуждении, наблюдал за неподвластным мне телом. Александр убегал в сторону коридора, откуда я незадолго до того, прибыл. Долго сдерживать Тьму я не мог, и как только юноша исчез в проходе, тело, подчиняясь животным инстинктам, рвануло вслед за беглецом. Я слышал свое звериное дыхание, и звуки эти больше походили на хрип охотничьей псины, учуявшей свою жертву.
Время вновь замедлило свой бег, и каждый шаг, каждый прыжок, приближающий меня к жертве, был чудовищно тяжелым и вязким. Наверно в тот момент, не кровь текла по моим жилам, а чистый адреналин. Я добрался до прохода в коридор. Перед глазами опять развернулась чудовищная картина. Кровавый пейзаж моих прошлых припадков. Однако тогда, весь ужас проклятого коридора был крайне возбуждающ. Лишь на мгновение я задержался, созерцая свои труды, и снова продолжил погоню. В этот раз, удача Александру улыбнуться позабыла. Видимо от судьбы, которой в тот момент являлся я, действительно не скроешься. Он бежал слишком быстро и слишком был он испуган, чтобы смотреть себе под ноги. В конце коридора, у распахнутой двери, по-прежнему лежало тело. И по-прежнему пол вокруг него был залит вязкой кровью. Продолжая лететь на крыльях страха, юноша не сбросил скорость. Нога бегущего скользнула в сторону, тело потеряло равновесие и тяжело рухнуло на кафель. Когда безумие привело меня к нему, молодой человек лежал без сознания. Скорее всего, Александр сильно повредил голову, но в тот момент мне это было безразлично.
«Убить. Разорвать. Насытиться», — шептала Тьма.
И лишь это имело значение. Присев на корточки, я с диким упоением впился зубами в щеку молодого человека. Из разорванной мышцы брызнула кровь. Видимо почувствовав боль, Александр открыл глаза. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Шок длился недолго, и через мгновение, страшный крик юноши разорвал тишину.
Не замолкая, парень с силой ударил меня по лицу. Сводящий с ума крик обезображенного юноши, запах крови на моих губах и боль. Все это питало Тьму. Давало ей новые силы. Отбросив меня ногой, мой юный друг, было, попробовал уползти прочь. Юноша, словно выброшенная на берег рыба, неуклюже бил руками по скользкому полу. Сквозь свой звериный рык я слышал его плачь и бессвязные мольбы.
Далеко Александр не уполз. Выждав мгновение и вдоволь насладившись зрелищем рыдающей жертвы, я схватил беднягу за ноги и поволок обратно — в помещение центра. Видимо осознав свою беспомощность, юноша перестал рыдать и дергаться. Мертвым грузом тело скользило по кафелю.
Недалеко от прохода в белоснежный зал, валялся позабытый мной топор. Я помню то чувство. Ощущение детской, чистой радости. С улыбкой, как при встрече старого друга, я поднял инструмент и продолжил свой жуткий марш. Процессия завершилась, когда я добрался до центра зала. Обернувшись, я взглянул в глаза жертвы. Холодное спокойствие и отсутствие даже намека на страх — вот, что я увидел в них. И это меня совсем не порадовало. Мне нужен был его страх. Мне нужен был его ужас, как воздух. Я ударил юношу ногой. От боли парень свернулся в клубок, но по-прежнему молчал. Ненависть буквально разрывала меня на части. Тогда я не сдержался. Одним мощным ударом мой топор отделил голову человека от тела. Вот так, просто и бессюжетно оборвалась жизнь спасшего меня юноши.
