Тоска или Глубоко внутри

Осознав, что больше я не усну, я решила найти поесть, тем более, что голод сейчас чувствовался с устрашающей силой. Присев я мягко потянулась. Неожиданно я почувствовала ужасающую боль в животе. Меня будто раздирало на части. Ноги сводило судорогой. Голова закружилась. Пульсирующая боль в низу живота все нарастала… Будто меня бьют по животу, нанося точные и ужасающие удары. Боль стала невыносимой. Я застонала сквозь зубы. О, как разительно отличался этот стон, полный боли и отчаянья, от ночных страстных стонов… Я сжала губы и сползла на пол.

Боль прошла так же быстро, как и началась. Я прижалась пылающей щекой к прохладному дереву пола. Стало чуть легче думать. Я обхватила руками живот.

-Бедный, бедный мой малыш… Прости, прости меня… Как я не подумала, что ты можешь от этого пострадать?! - В мою голову пробрались сладостные моменты этой ночи, я с ужасом отогнала такие мысли прочь. – Тише, тише, мой хороший… Все будет хорошо! Сейчас твоя мамочка найдет нам покушать...

Я потихоньку стала вставать. Когда я уже абсолютно выпрямилась… меня скрутило снова. Боль навалилась так же внезапно. Уже не сдерживая крик, я упала на пол. Меня выворачивало, корежило, выкручивало. Боль будто рвала мне внутренние органы, ломала бедра...

Через несколько минут, все снова прекратилось.

И я, с ужасом, осознала, что происходит.

Это были схватки. Я рожала. Рожала недоношенного ребенка.

...

Хлопнула дверь. Вбежал Адриано. На его лице отражался ужас.

-Эве, что случилось? Почему ты кричала?- на его лице было столько переживания, столько боли.-он попытался приподнять меня с пола, но я лишь сильнее закричала.

-У меня схватки...-прошептала я между приступами боли. – его глаза расширились.

-Но как? Ты ведь только на седьмом месяце! –в полнейшем замешательстве он опустился на ковер рядом со мной на ковер. Эмоции ужаса и хаоса сменялись на его лице.

-О нет! Неужели это из-за меня...из-за нашей близости...?...-крепко прижав меня к себе он начал шептать, будто убаюкивать:

-Любимая моя, родная моя... пожалуйста, живи... О Боже чем преждевременные роды могу кончится(я почувствовала как сжались его кулаки)-Адриано положил руки мне на живот, стал гладить...

-Малыш, пойми, ты нам нужен! Постарайся тихонько выбраться, не делая маме больно.

Глава 23.

Эвелина.

Как ни странно, после его слов мне стало лучше. Нет, боли не прекратились, но душевное спокойствие их компенсировало. Даже сейчас, корчась от мук и страданий, меня переполняла страсть и любовь к этому человеку. Именно настоящая любовь! Только в такой момент я поняла, что это означает. Я поняла, что здесь главное не комфорт-«как за каменной стеной»,не спокойствие, и даже, как это ни странно, не доверие... А главное-феерия чувств, которые будто сметают тебя, заполняют до краев. При виде возлюбленного, убыстряется ритм сердца, кружится голова, к нему тянет как к магниту, при чем к собственному виду магнита, к которому тянет именно тебя. Все остальные чувства, даже боль, как в моем случае, отходят на второй план. Ты живешь только рядом с Ним, в остальное же время лишь существуешь... Ещё я обнаружила, что после проверенной ночи с ним, у меня нет душевной боли, пустоты, которая всегда наваливалась... После ночи с ним, меня переполняло счастье и даже пульсирующие схватки в животе, не могли его нарушить.

Да. Я люблю. Именно люблю! А не влюблена, не пылаю, проходящей после удовлетворения, страстью, не симпатизирую... Я именно ЛЮБЛЮ. Полностью погружаясь в это чувство, безвозвратно и неповторимо...люблю...

Весь оставшийся день я промучилась от приступов боли. От крика уже охрипло горла. Адриано старался облегчить мне боль, помочь мне не так страдать... И его усилия не сводились к нулю- душевная поддержка любимого мужчины оказалась намного нужнее чем, к примеру, болеутоляющее. Она помогала мне держаться «на плаву», оставаться в сознании, каждой клеточкой своего тела ощущая любовь.

Ближе к вечеру начались потуги. Адриано осторожно перенес меня на кровать и стянул ночную сорочку. Все эти действия сопровождались моими дикими криками(я и не знала, что умею так громко орать). Боль была просто зашкаливающей, пульсируя, она будто разрывала мое тело на клочки. Я уже явственно чувствовала толчкообразные движения ребенка, каждое из них сопровождалось судорогой. Мои губы уже были в кровь искусаны, но крик, все равно, вырывался, похожий на утробное рычание.

Тонкие струйки крови стекали по моим ногам, когда малыш слишком резко шевелился, разрывая тонную напряженную кожу. Адриано напрягся, резко втянул в себя воздух, и отскочил от меня к окну. Распахнув его, он жадно глотал холодный ночной бриз. Я не очень поняла его поведения, но сейчас, в голове надолго ничего не задерживалась. Резкий спазм вновь пронзил мое тело, я истошно закричала. Адриано вновь подбежал ко мне. Его губы были сжаты в тонкую линию. Он резким движением раздвинул мне ноги и осторожно начал помогать ребеночку выбраться.