Торнсайдские хроники

– Это было ужасно, да? – выдавила я из себя наконец, по-прежнему глядя в стену.

– Но это не твоя вина.

Ну конечно, глупо было ждать, что он начнет уговаривать меня, что все прошло замечательно, танцевала я прекрасно и вообще все в зале в этот момент увлеченно следили за кружащей под потолком мухой, поэтому на меня не смотрели вовсе. Сколь мало мы ни были знакомы, я уже успела понять, что подобные сказки в благих целях не в характере Алисдейра.

– Он просто не подумал, – отмахнулась я, допивая коктейль.

Зря я стребовала с Кентона только два, следовало повысить таксу за нанесенные обиды. Сейчас мне в очередной раз хотелось напиться, а двух бокалов для этого не хватит.

– Ты всерьез считаешь, что человек вроде Рейвена станет хоть что-нибудь делать, не подумав? – изогнул брови Кентон.

Я хмуро пожала плечами. У графа, несомненно, и без меня имеется масса тем для размышлений.

– Пожалуй, мне пора. – Я поставила опустевший бокал на подоконник и решительно поднялась на ноги. – Продолжу работать дома. А вторую порцию ты остаешься мне должен. И учти: если вернешь ее нескоро, набегут проценты.

– Как только в первый раз тебя увидел, сразу понял, что ты меня разоришь, – посетовал Кентон.

– Что?

– Ничего. Ты вроде бы торопилась домой.

Отставив в сторону стул, он резво смешался с другими гостями и, кажется, не более чем через минуту уже оживленно что-то обсуждал с двумя очень похожими друг на друга мужчинами, вне всяких сомнений, братьями. Проследив глазами за Кентоном, я перевела взгляд чуть левее и заметила Норберта Майлза, свежеиспеченного барона ван Дрейка, который, собственно, и являлся виновником сегодняшнего торжества. Держа в руке бокал, он беседовал о чем-то с окружившими его гостями. Лично на меня Майлз особо приятного впечатления не произвел. Не очень высокий брюнет с полноватыми губами, широким подбородком и маленькими глазками, он казался человеком самовлюбленным, но не имеющим для этого качества объективных оснований. Впрочем, внешность, разумеется, бывает и обманчива.

Углядев неподалеку Рейвена, который, казалось, не был на данный момент слишком уж занят, я подошла к нему, чтобы уведомить о своем уходе.

– Благодарю вас за прекрасный вечер, ваше сиятельство, – вежливо, хоть и без особого энтузиазма произнесла я. – Я немного устала, и, думаю, мне настало время уйти.

– Отлично, – кивнул он. – Мне нужно будет оставаться здесь до конца торжества. Я вызову горничную, и она отведет тебя в опочивальню. Можешь пока отдохнуть, а я приду после того, как освобожусь.

Сначала я растерялась, потом возмутилась. Приступу красноречия не способствовало ни то, ни другое. Однако выражение моего лица, в очередной раз за сегодня изменившегося в цвете, от взгляда Рейвена не укрылось.

– Тебя что-то не устраивает? – поинтересовался он.

– Да, я опасаюсь за свое здоровье, – едко сказала я. – Похоже, начались провалы в памяти, и это в мои-то годы! Складывается такое впечатление, что я пропустила что-то важное. А именно – тот момент, когда я дала согласие идти к вам в опочивальню.

Граф не выглядел ни виноватым, ни смущенным.

– Ты приняла цветы и подарок? Ты пришла сюда? – невозмутимо напомнил он.

– У меня не было возможности не принять цветы или вазу, – напомнила я. – Но поверьте, я не настолько нуждаюсь в тюльпанах, чтобы торговать ради них своим телом. Что же касается моего прихода, мне кажется, мы в точности оговорили, в каком именно качестве я здесь появлюсь.

– То есть ты отказываешься? – все так же невозмутимо спросил граф.

– Безусловно.

– Как знаешь, – равнодушно бросил он. – Тебе же хуже. И зря ты пылаешь таким праведным гневом. – Он взял два бокала с подноса и протянул мне один из них. – Выпей и успокойся.

– Я вполне спокойна, – ответила я, по-прежнему пылая до самых кончиков ушей.

После чего, развернувшись, шагнула прочь.

Вино я не люблю, да и настроение напиться пропало напрочь, так что я потихоньку пристроила бокал на очередной поднос. В душе плескалась такая ярость, что страшновато становилось даже мне самой. Кажется, так меня еще не оскорблял никто и никогда. Даже барон, предположивший, что я – продажная девка из дома свиданий.

Ну конечно, зачем церемониться с простой газетчицей? Ну, смазливая девчонка, бойкая, вот и приглянулась. Пустил немножко пыли в глаза, подарочек прикупил. Не сам, конечно, слугу отправил. Шикарный букет на зависть коллегам, бал, о приглашении на который она могла только мечтать, – что еще нужно, чтобы вскружить ей голову? Вот только одного господин граф не учел: у девочки голова не имеет привычки кружиться. Ну разве что от выпивки.