Торн. Часть 3

оставляло во мне немного усталости от доверия к нему. Но я любила его. Вся логика

мира не могла заставить меня отказаться от этого чувства. Я любила и хотела вс,

что он готов был мне дать. Даже если это было временно.

Если я когда-нибудь его увижу.

Торн – 3 Гленна Синклер

Вдруг мне пришло в голову, что я могла попасть в тюрьму. После того, как меня

приковали наручниками и привели в это место, после того, как я просидела здесь

неизвестно сколько времени, до меня, наконец, дошло, что я могла провести годы в

итальянской тюрьме просто за то, что путешествовала в самолете. Сколько лет сидят

сообщники? Увижу ли я снова ттушек?

Я вздрогнула, когда представила себе, на что будет походить тюрьма. И была

уверена, что это не будет похоже на «Оранжевый - хит сезона». Но насколько хуже

это будет? Выживу ли я?

Паника начала зарождаться в моей груди, когда в дверь постучались.

– Миссис Торн? – позвал мягкий женский голос.

Я взглянула наверх. Джоан Тарек, директор офиса Майлза и друг семьи, стояла на

пороге. И за ней стоял Майлз собственной персоной.

Я даже не помнила, как двигалась. Вс, что я помнила, это чувство, когда его руки

окружили меня, чувство безопасности, вселившееся в меня, когда я положила голову

ему на плечо и зарыдала, отпуская весь страх и боль и смятение, которое держала

под контролем, с тех пор как громилы вытолкнули меня из обеденного зала.

– Теперь все закончилось, – прошептал он, пока водил рукой по моему затылку. – Все

закончилось.

Торн – 3 Гленна Синклер

Глава 6

Были вопросы.

Вопросы, которые полиция хотела задать о Доминике. Вопросы, которые я хотела

задать Майлзу. Вопросы, которые Майлз хотел задать мне. Но вмешалась Джоан, с

командой адвокатов, которых она неизвестно откуда добыла, и договорилась, чтобы

это все было потом. И вот Джоан посмотрела на меня с грустной улыбкой на лице и

сказала слова, которые я хотела услышать весь вечер: "Ты можешь идти".

Майлз отвз меня в ближайший отель, где кто-то уже забронировал номер для нас

двоих. Шок, или что бы это ни было, который обосновался в моей голове, когда

Доминик толкнул меня в тот самолет, вс ещ окутывал меня, делая невозможным

для меня обращать внимание на что-либо вокруг. Я понятия не имела, где был отель,

город в котором он находился, или даже в какой стране. Я все ещ была вполне

уверена, что люди вокруг меня говорили на итальянском, но я не особо хороша в

языках, так что это мог быть какой-нибудь другой основанный на латинском язык.

Если бы не Майлз, я бы ходила по улицам, без денег, без ориентировки, или даже не

зная своего собственного имени.

Он осторожно отвл меня в ванную, как только мы оказались в комнате, и включил

воду в ванной. Мои руки тряслись, пока я пыталась раздеться. Без единого слова

Майлз помог мне с пуговицами и кнопками, осторожно без прикосновений к местам,

где это не было необходимо. Слзы навернулись на глаза. Воспоминания крутились в

голове снова и снова, пока я смотрела на Майлза.

Думал ли он, что я пошла с Домиником добровольно? Думал ли, что Доминик сделал

что-то ужасное со мной? Должна ли я говорить ему что произошло? Должна ли

говорить про головорезов, пистолеты и угрозы? Знал ли он, что планировал Доминик?

Знал ли он, что Доминик сказал мне? Что бы он подумал, когда узнал вс, что было

между мной и Домиником? Хотел бы он вс ещ меня?

Это вс крутилось так быстро, что я не могла ухватиться за единую мысль и

удерживать е достаточно долго, чтобы оценить должным образом. Слезы капали и

страх – другой вид страха, оттого, как Доминик касался меня – загорелся у меня в

груди.

– Мне жаль, – прошептала я, когда Майлз снял рубашку, которую я носила.

Его глаза слегка расширились, темнота в них, которая была там с момента, когда я

впервые посмотрела на него в полицейском участке, расширялась и становилась

темнее.

– Тебе не за что извиняться, – сказал он, его голос был глубокий и полон эмоций. – Я

должен был защищать тебя лучше. Я должен был..., – он мотнул головой, его руки

застыли в миллиметрах от моих голых боков. – Это не твоя вина.

Я только кивнула, не уверенная что нужно ещ что-то сказать.

Когда я разделась полностью, он помог мне залезть в ванную, снова очень

осторожно, не прикасаясь ко мне таким образом, что эти действия могли быть

оценены как сексуальные. Было больно видеть, как он удерживал контроль. Это

заставило меня задуматься, пройдем ли мы когда-нибудь через это. И затем я

задумалась, было ли вообще понятие "мы", куда можно было двигаться.

– Зачем ты привл меня на ту яхту? – спросила я, когда Майлз вылил на мочалку гель

для душа и повл ею по моей тонкой коже. Он изучал мочалку долгое время,

Торн – 3 Гленна Синклер

очевидно завороженный пеной на ней. И затем он посмотрел вверх, его лицо

наполненное эмоциями, что было больно смотреть ему в глаза.

– Я думал, Доминик был под контролем. Мне и в голову не могло прийти, что он

появится на той лодке.

– Что ты имеешь ввиду под "под контролем"?

Он просто пожал плечами. Потом он поднял мою руку и принялся меня мыть, будто я

была инвалидом, или беспомощным ребенком. Он заворчал, когда увидел синяки на