Торквемада и испанская инквизиция

Когда кардинал Испании и настоятель монастыря Санта-Крус, действуя сообща в интересах монархов, назначили первых инквизиторов Кастилии, они предписали прежде всего учредить трибунал в Севилье, где, как уже говорилось, иудаизм утвердился в самых вопиющих масштабах (Бледа утверждает, что в этой епархии насчитывалось сто тысяч отступников).

9 октября монархи отдали приказ всем своим верноподданным оказывать двум назначенным инквизиторам всяческую поддержку, какая может им понадобиться во время выполнения ими своей миссии в Севилье.

Подданные, однако, проявили настолько мало лояльности, что в Севилье инквизиторы встретили торжественный прием, но не нашли поддержки в делах. Их миссия оказалась столь непопулярной, что они сочли совершенно невозможным осуществить ее. Пришлось сообщить об этом королю, в результате чего 27 декабря Фердинанд направил распоряжения наместнику в Севилье и светским властям округа, приказав предоставить инквизиторам необходимую помощь.

Так доминиканцы наконец-то смогли сформировать свою службу и взяться за дело.

Даже слух о приближении инквизиторов вселял в «новых христиан» тревогу, а одного лишь вида мрачной траурной процессии – инквизиторы в белых одеяниях и черных капюшонах, в окружении босых монахов, во главе с доминиканцем, несущим белый крест, шествовали в монастырь Святого Павла, выбранного в качестве штаб-квартиры Святой палаты, – было достаточно, чтобы вызвать бегство нескольких тысяч людей, имевших основания опасаться повышенного интереса к себе со стороны этого наводящего ужас учреждения.

Эти беглецы искали убежища в феодальных владениях герцога Медина-Сидония – грозного маркиза Кадисского Родриго Понсе де Леона – и графа Арко.

Инквизиторы же, как показал их декрет от 2 января 1481 года, истолковали это бегство, совершенное в условиях всеобщей паники, как свидетельство виновности беглецов. Опираясь на данные монархами полномочия и на содержание буллы, в соответствии с которой их назначение было произведено, инквизиторы объявили, что, поскольку многие бежали из Севильи в страхе перед преследованиями за порок ереси, они приказывают маркизу Кадисскому, графу Арко и прочим дворянам королевства Кастилии в течение пятидесяти дней со дня обнародования эдикта провести перепись личностей обоих полов, стремящихся найти убежище и защиту в их владениях; арестовать всех и в целости и сохранности доставить в тюрьму инквизиции в Севилье, конфисковав их имущество и передав его вместе с описью в руки доверенного лица инквизиторов. Никто не смеет укрывать кого-либо из беглецов и обязан строго подчиняться требованиям эдикта под страхом отлучения и прочих наказаний, предусмотренных законом в отношении сочувствующих еретикам, как то: лишение титулов, званий и должностей, освобождение их подданных и вассалов от всех видов зависимости от них. Кроме того, инквизиторы оставили за собой и своими уполномоченными право отпущения грехов и отмены приговоров, наложенных церковью на тех, кто нарушил требования эдикта.

Глава VIII. СВЯТАЯ ПАЛАТА В СЕВИЛЬЕ

Непреложная цель инквизиторов и непримиримость, с которой они намеривались действовать, ясно обнаружились в эдикте от 2 января 1481 года. Крайняя несправедливость, содержавшаяся в их призыве к властям арестовывать мужчин и женщин за выезд из Севильи, совершенный до издания запрета на подобные выезды, типична для деспотических методов инквизиции. Неудивительно – особенно, если учесть, сколь много было «новых христиан», занимавших в Севилье высокое положение, – что такие меры должны были привести к террору в отношении оставшихся в Севилье и заставить их принять меры для защиты себя от преследований службы столь несправедливой, что даже невинному младенцу могли вынести обвинительный приговор.

Группа влиятельных горожан собралась по приглашению Диего де Сусана – одного из богатейших людей Севильи, чье состояние оценивалось в десять миллионов мараведи⁵⁴ Они пришли к выводу, что пора готовиться к активным действиям для защиты от трибунала инквизиции, и договорились, что при необходимости применят силу.

Среди тех, кто пришел на тайную встречу, было несколько церковников и людей, занимавших высокие должности, дарованные Короной: правитель Трианы Хуан Фернандес Аболафио, его брат – главный судья и откупщик королевских пошлин, лиценциат Бартоломе Торралба и Мануэль Соли – богач, обладавший широкими связями в высшем свете.

Сусан обратился к ним с речью, заявив, что они – влиятельнейшие люди Севильи, что их богатство – это не только собственность, но и хорошее отношение к ним народа и что лишь их решимость и сплоченность позволят успешно противостоять инквизиторам, если монахи предпримут против них какие-либо действия.

Все согласились с этим, и было решено, что каждый из заговорщиков соберет людей, оружие и деньги, которые могут понадобиться для осуществления их намерений.