Торквемада и испанская инквизиция

Он добавил, что Хуан Франко объявил об этом при всех и некоторое время скрывал его в « La Hos»[133] в деревне Ла-Гвардиа, прежде чем привел в пещеру.

Невозможно найти объяснение молчанию Хосе по этому поводу вплоть до применения «лестницы». Почему он не сделал соответствующего заявления на первом признании или во время одного из последовавших допросов? Нельзя исходить из предположения, что он стремился выгородить Хуана Франко, ибо полностью выдал его другим признанием. Не объясняется ли это признание стремлением испугавшегося юноши угодить инквизиторам? Вполне может быть, потому что и сам Хуан Франко лишь впоследствии признал истинность этого утверждения. Можно еще предположить, что животный страх перед пыткой пробудил память молодого иудея. Но и такое объяснение выглядит неубедительно.

– Где находится La Hos? – был следующий вопрос.

– В лугах возле реки Альгадор, – ответил Хосе и пояснил, что Хуан Франко рассказывал им, что поехал торговать пшеницей в Толедо и что, продав ее, направился на постоялый двор, у ворот которого встретил мальчика. Он заманил мальчика на телегу, угостив его нугой (nuegados – что-то вроде конфет из муки, сахара и орехов), и увез его в Ла-Гвардию.

Хосе ничего не знал ни о родителях ребенка, ни о том, в каком именно районе Толедо был похищен мальчик, поскольку Хуан Франко не упоминал об этом.

– Кто предложил осуществить это дело? Иудеи вовлекли в него христиан или, наоборот, христиане вовлекли иудеев?

Он ответил, что братья Франко из Ла-Гвардии, опасаясь инквизиции, сначала предполагали произвести колдовство над освященной облаткой (в этом они уже признались 11 октября), а затем обратились к Тазарту за советом о более действенном колдовстве. Он предложил им раздобыть христианского мальчика. Когда Хуан Франко привез ребенка, было решено вырезать у него сердце, чтобы над сердцем и освященной облаткой произвести колдовство большей силы.

– Почему его решили умертвить через распятие, а не иным образом?

По мнению Хосе, распятие было выбрано с целью надругательства над Иисусом Христом.

– Какие именно надругательства над ребенком были совершены и кем?

В своем ответе подсудимый обвинил всех присутствовавших, перечислив непристойные выражения (уже известные инквизиторам по предыдущим показаниям), которые в те времена употребляли как иудеи, так и другие недоброжелатели христианства в Испании (как, впрочем, и повсюду). Нет необходимости подробно излагать здесь содержание этого признания.

Хосе утверждал, что зачинщиком издевательств был Тазарт (что вполне понятно, поскольку именно Тазарт предложил похитить мальчика), остальные же следовали его примеру. Хосе признался, что и сам произносил некоторые из упомянутых ругательств.

– Для чего понадобились сердце и гостия? Какие благие намерения должны были осуществиться в результате этого колдовства?

Узник ответил, что колдовство должно было привести к тому, чтобы ни инквизиторы, ни кто-либо еще не могли причинить вреда участникам заговора. В противном случае обидчики евреев были бы обречены на смерть от бешенства.

– Какую пользу из всего этого извлекали иудеи?

Оказывается, Тазарт убедил их, что вследствие колдовства все христиане Испании либо погибли бы, либо приняли бы иудаизм. Таким образом, закон Моисеев торжествовал бы на этой земле.

– Кому надлежало передать сердце и гостию для выполнения задуманного колдовства?

– Абенамиусу из Саморы.

– Абенамиус сам проводил бы магический обряд?

– Нет. Он приказал бы сделать это колдуну из Саморы.

– Знаком ли Хосе или кто-нибудь из его сообщников с этим колдуном? Известно ли его имя?

Он не мог определенно ответить на этот вопрос инквизиторов. Тазарт говорил, что знаком и с Абенамиусом, и с колдуном, у которого сам обучался магии.

– Сколько раз заговорщики собирались, прежде чем решились на распятие ребенка?

Ему известно, что заговорщики (все, кроме него) уже собирались в той же пещере для отправления колдовского обряда еще до распятия мальчика. Хосе тоже приглашали присоединиться к ним, но ему все это было не по душе, и он в тот раз не пошел на встречу.

– Известны ли подсудимому христиане, соблюдавшие субботу, еврейскую пасху и другие иудейские ритуалы?

Хосе утверждал, что однажды Бенито пришел к ним в Темблеке, провел с ними субботу и, в соответствии с иудейскими обычаями, ел «adafinas» и пил кесарево вино. В другой раз он расспрашивал их о посте на праздник Пурим, и Хосе был уверен, что Бенито соблюдал этот пост.

Кроме того, Хосе назвал Диего де Эпильона, соблюдавшего с тремя дочерьми и сыном субботы и втайне следовавшего закону Моисееву; вдову Хуана д'Оригуэла, соблюдавшую иудейские посты; Хуана Верместо из Темблеке, который придерживался иудейского великого поста.

Нотариусы отметили в своих записях серьезное значение этих признаний и необходимость возбуждения соответствующих расследований.

– Почему похищенную облатку сочли освященной?

По словам Хосе, когда сообщники собрались в полночь (уже после распятия), Алонсо Франко объявил, что похитил облатку из дароносицы в церкви в Ромерале, подменив ее на неосвященную.