Тори

— Тш-ш-ш… Не надо. Я все понял. — Перешагнул ко мне, отложив одежду в сторону. — Ты только не молчи, пожалуйста, не молчи…

— Вик!

— Тихо… Дима… может услышать…

И это говорит мне мужчина?! Его это заботит?! Это он меня останавливает, а не наоборот?! Мозги превратились в кисель.

То, что происходило, я не могла бы назвать обычным половым актом. Все шло на грани. На пределе. Боль, желание, животный инстинкт, жажда, рефлексы… То, с каким остервенением он продвигался внутрь, нельзя даже описать. Каждый толчок, словно электрический разряд, стучал по нервам, заставляя забыть обо всем. Жестко, сильно, безжалостно. Губы требовали и впитывали, заставляя остановиться Вселенную. Да! Еще! Ну же! Ну!!! Полминуты полного кайфа заставили забыть о реальности. Пытаясь восстановить дыхание, прошептала:

— Я все…

— Потерпи, Сказка, потерпи… — Он, не останавливаясь, продолжил свой путь к высшей точке наслаждения, а когда достиг, содрогнулся, уткнувшись носом в шею. Простонал нечто невразумительное, успокаиваясь.

— Вот и помылись. — Я вытерла запястьем пот с его лба. — Это не я «Сказка», это ты — «Волшебник».

— Я тебя замучаю.

— Да? — негромко рассмеялась в ответ. — Поспорим?

— Я не верил в бога, когда ходил по краю… а сейчас…

— Что сейчас?

— Какая же ты вкусная! Сказка моя… — Виктор отодвинулся немного в сторону, освобождаясь. Прикрыл глаза, выдыхая: — Дай мне минутку.

Потянувшись за гелем для душа, немного качнулась в сторону.

— Давай я. — Он перехватил мою руку, и, стянув презерватив, отбросил его в раковину. Налил геля в ладонь.

— Мне тоже. — Подставила руки сложенные ковшиком.

Как же это приятно! Вот так мыть друг друга. Чувствуя дыхание, ощущая каждый изгиб тела под пальцами. Я, наконец, смогла полностью его рассмотреть. Татуировка-рукав продолжался и заканчивался (или начинался?) в районе талии, охватывая чуть ли не половину торса. Впереди справа практически от паха и до груди — шрамы и рубцы, словно кто-то ударил веткой, да так все и осталось. Уставившись в его совершенно голую грудь, вдруг покраснела, вспомнив, что пребываю все в том же интимном беспорядке, что и раньше. Надо срочно записаться к Светочке-косметологу. Виктор, наклонившись, вдруг заглянул мне в глаза:

— Что-то не так?

— Ты что, эпиляцию делаешь? — спросила прежде, чем успела себя остановить. М-да… фильтр между мозгами и языком мне очень не помешал бы! Да где ж его купишь?!

— Что? — он округлил глаза. Делать нечего, кивнула, показывая, что имею ввиду. Виктор обнял меня и затрясся от смеха. Такого я еще не видела. Он стонал, мычал и не мог успокоиться минут пять.

— Сказка! А как сама думаешь?

Я не знала что делать, настолько было неудобно. Он что, вытер слезы? Покраснев как вареный рак, не знала, куда деть глаза.

— Это наследственность. У меня не растут волосы на груди.

— Совсем?

— Совсем. — И он опять стал давиться от смеха.

Глава 20

А в спальне наша чувственная гонка на выживание снова набрала обороты. Я поражалась его выдержке и знанию женской анатомии. Не то, что б я когда-нибудь задумывалась о том, каким любовником может быть военный или охранник, но вся эта суровость никак не вязалась с той нежностью и лаской каждого движения, которые испытывала на себе.

Не ему, а мне не хватало выдержки, как это ни странно! От изнурительно долгой и остро-сладкой прелюдии сил практически не осталось.

— Иди ко мне! — теряя терпение, потянула за плечи вверх. Я попросила его об этом уже второй раз? Мне не показалось? Мир сошел с ума!

— Иду. — Он переместился, задержавшись губами на груди.

— О, боже! — казалось, что еще минута и уйду в астрал. — Ты специально?

Виктор хмыкнул возле уха:

— Я тут. — И плавным движением вошел в меня, заставляя подавить стон, после чего стал раскачиваться надо мной, упираясь руками по бокам…

Мне понадобилось совсем немного времени, что бы выйти на финишную прямую, а потом позволить сознанию рассыпаться искрами, вздрагивая от конвульсий наслаждения. Виктор, подхватив на какой-то неведомой волне мое состояние, сделал еще несколько резких толчков и застонал в шею, слегка схватив зубами за кожу…

Утром проснулась одна. Отключила будильник в телефоне. Осмотрелась по сторонам. Неужели вот так молча ушел? Натянула трусы и халат. Заглянула в комнату к сыну:

— Димон! Вставай. Пора в садик собираться. — Потянула носом воздух. Ого! Заглянув в кухню, увидела картину маслом: мой терминатор сидел с чашкой в руках глядя в телевизор. На столе две тарелки с омлетом и салат из свежих овощей.

— Доброе утро. — Он повернулся ко мне, растянув губы в улыбке.

— Э-э-э… привет. — Интересно, к его оскалу можно привыкнуть? Или мое сердце всегда будет стучать в районе пупка от страха?

Виктор встал, и, подойдя ко мне, обнял.

— Выспалась?

— Не очень. — Призналась, краснея. — Я это… зубы почищу. Тебе щетку дать?

— Давай. — Он пошел вслед за мной.

Закончив с процедурами, прокричала в коридор:

— Дима!

— Ну, ма! — послышалось в ответ.

— Иди. — Витя подтолкнул меня в сторону кухни, а сам направился к малому.