Тор

Я – эскорт, а Поппи... Поппи – девушка, за которую бы любой парень отдал свое левое яичко. Я закрываю глаза, и все, что вижу, это ее выражение лица, когда она выходит из машины. Ей... стыдно? Я не знаю. Блять, почему это меня вообще волнует? Застонав, я поддаюсь вперед, прижимаю лоб к рулю. Меня волнует, потому что это Поппи. Это все, что у меня есть. И для меня это незнакомая территория. Если подумать, то я не умею общаться с женщинами. Заставить женщин кончать – это в моих силах, а вот эмоции... нет.

– Проклятье, – я глушу двигатель и распахиваю дверцу.

Поппи открывает дверь. Она хмурится.

– Эй, ты в порядке?

– Есть вино? – я посылаю ей дерзкую улыбку, чтобы скрыть тот факт, что не имею ни малейшего, блять, понятия, что тут делаю.

Она прищуривается и скрещивает руки на груди.

– Тебе не нужно этого делать.

– Делать что?

– Это, – она указывает на нас. – Я ни на что не надеюсь. Просто... – она опускает взгляд в пол. – Это просто секс.

Для парня, который не трахается бесплатно, это не просто секс. Не просто секс. Я не знаю, что это такое, но точно не то, что она имеет в виду. Я не понимаю, зачем стою здесь, но я точно знаю, что она заслуживает лучшего, чем это. Но если я скажу, что она ошибается в своих выводах, что тогда? Я должен признаться ей, прямо здесь, прямо сейчас. Объяснить, что я – жиголо, сказать это в открытую.

Я открываю рот, чтобы произнести слова, и в этот момент она поднимает на меня взгляд. Эти ореховые глаза встречаются с моими, и слова застревают в горле. Этот взгляд... то, как она смотрит на меня... как будто я лучше, чем есть на самом деле. Я обнимаю её за шею и целую в макушку, вдыхая запах её шампуня: ваниль и примесь чего-то такого же сладкого. Я не могу. Я чертов трус, но я не могу. Не сейчас.

– Рыжик, я не делаю ничего, чего не хочу сам. Поверь мне. – Её руки осторожно касаются моей груди, и она прижимается ко мне. Всего лишь одна ночь. Одна последняя ночь.

Я просыпаюсь следующей ночью, на моей голой груди лежит щека Поппи. Я делаю глубокий вдох и смотрю в потолок, спрашивая себя в тысячный чертов раз, что я творю. Она ворочается, проводя своим бедром выше по моей ноге и заставляя мой член заинтересовано шевельнуться. Она снова двигается, её бедро находится как раз под моими яйцами. Я стону, и её плечи начинают подрагивать, она прячет лицо на моей груди и смеется.

– Это издевательство, – бормочу я.

Она вскакивает и перекидывает колено через мою талию, раздвигая мои ноги.

– Бедняжка, – дразнит она, наклоняясь и оставляя легкий поцелуй на моей груди. С каждым поцелуем член становится все тверже и тверже. Как у меня вообще мог стоять на Анну, когда есть Поппи? Я лишь знаю, что даже самое невинное прикосновение от правильного человека может заставить твой член встать. Она спускается ниже, целуя мой живот, достигает пояса боксеров, проводит языком по краю, оставляя мокрый след. Блять! Все, о чем я могу думать, это о её губах и моем члене, отделенном от нее только тончайшим клочком ткани. Её пальцы пробираются под резинку, стягивают их вниз и освобождают член. Он выскочил, твердый, как бейсбольная бита, и был более чем счастлив увидеть её.

Она смотрит на меня сквозь длинные ресницы, на ее губах играет сексуальная улыбка. А затем она проводит языком от яиц до самой головки. Зашипев, я закидываю руки себе за голову, крепко сжимая металлическое изголовье кровати. Она обхватывает мой член, качая головой, пока трахает меня ртом. Одна рука сжимает основание члена, а вторая массирует яйца. То, как она все это делает, осторожно изучая каждый миллиметр моей плоти, заставляет меня дрожать в попытках сдержать себя и самому не трахнуть её в рот. Я откидываю голову на подушку и выдыхаю. Иисусе, это сладкая пытка. Я – парень, который гордится способностью не кончать часами, но со ртом Поппи на члене... Будет хорошо, если продержусь хотя бы десять минут. Она щелкает языком по яйцам, и я проигрываю эту битву. Я больше не могу сдерживаться.

– Блять, Поппи, – я опускаю взгляд на неё, и она мурлычет вокруг моего члена. Я хватаю её за волосы и начинаю медленно толкаться бедрами навстречу, наблюдая за тем, как мой член скользит между этими сладкими губами. Я издаю стон, когда достигаю задней стенки её горла. Она сглатывает и нежно сжимает яйца. Мои яйца подтягиваются, и дрожь простреливает основание моего позвоночника. Тело напрягается, и я рычу, кончая ей в рот. Она не отстраняется, глотая все, что я, черт возьми, даю ей.

Я падаю обратно на кровать и пытаюсь восстановить дыхание. Когда я открываю глаза, она становится на колени и вытирает уголки губ. Маленькая чертовка.

*** 

Я сижу на заднем дворе и курю сигару. На столе рядом стоит стакан виски, и на мне все еще та же одежда, в которой я был прошлой ночью. Ксавьер выходит из дома с чашкой кофе в руке и зажатой подмышкой газетой. Он бросает на меня всего один взгляд, и на его лице появляется ухмылка. Я отвожу от него глаза и делаю еще одну затяжку, выдыхая дым в утренний воздух.

Он ставит кованый садовый стул рядом со мной и садится.