Топ-модель

— Хорошее дело: забыть! Говори-говори.

— Да, тебе это зачем? — вскричал, едва не плача.

— Надо, — твердо проговорила. — Надо, чтобы выжить в предлагаемых условиях. Прости, за красивый слог.

После мучительных и „женских“ причитаний Сорокин таки признался, что Мансур занимался тем, что вовлекал топ-моделей в порнографический бизнес. Какой-какой бизнес? Ну, снимал на пленку девочек голенькими, потом предлагал фотографии богатеньким клиентам по Интернету. Вероятно, действовал Мансур не один, а находился в системе, занимающейся этим „выгодным“ делом.

— Можно вляпаться в такое… — проговорил Валечка. — Я сам толком ничего не знаю, но догадываюсь, что тут, — вновь осмотрелся по сторонам, как разведчик в тылу врага, — дело нечистое. Модельный бизнес, в целом, убыточный, но очень хорошее прикрытие для подобных делишек, как порно, как наркотики…

— Наркотики?

— Конечно, — пожал плечами. — Ты в каком мире живешь? У нас тут героин гуляет. Да, он по всему миру… — Махнул рукой обреченно и принялся рассуждать о том, что даже килограмм „герыча“ не поможет, если девчонка по природе своей не загадочна, не сексуальна. Если бы все было так просто понюхал „дряни“ и стал супермоделью! Но последних — единицы, а наркоманов миллионы.

— И кто заправляет всем этим — здесь? — простодушно спросила, выкатив глаза, как заговорщик.

Мой вопрос окончательно расстроил стилиста, он снова замахал руками, как птица крыльями, и, повторяя, что ничего не знает и знать не хочет, поскольку мечтает ещё пожить, быстрым шагом покинул мое общество.

Вот тебе, Маруська, и Высокая Мода во всей своей праздничной искрящейся кислотной красоте. Впрочем, всего этого можно было ожидать. Когда, например, занимаются красивым и дорогим „живым товаром“, почему бы его ни использовать по прямому назначению.

Высокая Мода — удобная ширма для дел серьезных и криминальных. Подозреваю, существует некий механизм по перековке глупеньких девочек в реальных женщин, приносящих хороший доход. Не является ли „мой“ сексуальный маньяк одним из звеньев этого механизма?

Представим, что некто, самый главный специалист по порно-бизнесу, замечает меня в Центре моды, а, заметив, делает калькуляцию моим внешним данным, после чего от него исходит добро на мою психологическую обработку. Ведь впервые почувствовала „тот“ цепляющий, как гвоздь, взгляд именно здесь, в этих стенах, а вечером раздался телефонный звонок… Возможно, мое имя внесли в некий списочек… И я уже обречена… Обречена?

Нет, это мы ещё посмотрим, кто кого? Конечно, одной не устоять… Евгения, Максим, сестры Миненковы, опять же охотник на людей — это уже боевой отряд, который, надеюсь, придет мне на выручку, если в том будет нужда.

Успокоив себя таким образом, отправляюсь в спортивный зал, где должен проходить очередной урок шейпинга. Там меня ждет сюрприз — неприятный, как выяснилось позже. Арт-директор Хосе сообщает, что госпожа Мунтян жаждет встретиться со мной для конфиденциальной беседы. Я поначалу радуюсь — не хотят ли меня направить сразу в какой-нибудь пленительный престижный город мира. Париж — вот моя мечта!

Находящийся в кабинете „моего“ модельера человек мне сразу не понравился. Был вульгарен в пестрой одежде, в мимике, в жестах, и это не утаивалось запахом дорогого парфюма. Маленькие глазки заплывали на жирновато-щетинистом лице, и казалось, что с тобой общается лесной вепрь, умеющий по-человечески изъясняться.

Я решила, что буду называть его „Вепрь“ для удобства и простоты. Про себя, конечно.

— Познакомься, Маша, — указала Карина Арменовна на коллегу, пригласив меня сесть в кресло. — Это Вениамин Леонидович Соловейчик… наш выдающийся…

— Нет-нет, — замахал руками Вепрь. — Я простой смертный портной. Работник, так сказать, иглы и нитки.

— Так вот, Маша, — продолжила госпожа Мунтян. — Мы тут посовещались и решили сделать тебе карьеру…

— Карьеру?..

— Да-да, — подпрыгнул в кресле господин Соловейчик. — Дело в том…

— Простите, Вениамин, — прервала его Карина Арменовна и принялась пространно объяснять в чем, собственно, дело.

Опыта во взрослой жизни у меня практически не было, но имелась, как утверждала двоюродная сестра, интуиция, и поэтому почувствовала: „моя“ кутюрье говорит так, будто ей все это было весьма неприятно. Главное, не смотрела в глаза, рисуя некие удивительные и потрясающие перспективы, которые откроются передо мной тут же, как приму верное решение.

А перспективы были самые невероятные: полугодовой тур по Соединенным Штатам Америки от фирмы „Русское видео-М“», рекламирующей наши отечественные товары в Новом Свете.

— Полгода в раю, Машенька, — вступил, закатывая глаза Вениамин Леонидович. — Гонорары за выступление, подарки от спонсоров. Разумеется, все расходы на проживание, питание за счет фирмы… Некоторые наши девочки хоромы строят после таких поездок, авто покупают…

— Вениамин Леонидович, — с укоризной проговорила педагог Мунтян.

— Да-да, речь не об этом, — согласился тот. — Главное, карьера топ-модели. А при удачном расположении звезд можно покорить сам Голливуд.

— Голливуд?

— Да-да, Маша…