- Там огней не видно?
- Нет еще, наверно пригорок очень большой.
- Ну, ладно, держись крепче.
- Хорошо, - ответил Егор и снова притих.
«Нет, нельзя оставлять Грэя, если я оставлю его, то через пару километров оставлю и Егора».
Макс закрыл глаза и побрел просто на ощупь.
Перед глазами проплывали картинки из жизни.
- Максим, - из темноты вдруг раздался старческий голос.
- Кто это?
-Ты меня не знаешь.
Впереди, словно в тумане, появился смутный силуэт.
- Кто ты? - Макс пытался разглядеть собеседника.
- Вязочник я, из бывших, - голос казался не просто старым, а настолько древним, что у Макса пробежал мороз по коже, - лесничил я здесь когда-то. Иди за мной, есть тута одно грядовье до большака.
- Откуда ты знаешь, как меня зовут?
- Слыхал я ваш разговор с мальцом, - старик подошел ближе, но разглядеть его лица все равно не удавалось.
- Помоги мне.
- Помогу, помогу сынок, только немного, уж больно стар я для этого. А ты я смотрю совсем снедужил. Ну, ничего, давай-ка, ложи на меня свое бремя.
Макс осторожно переложил ему на спину спящего Егора.
- Иди за мной, - лесник рукой поманил за собой Макса.
Макс почувствовал огромное облегчение. Боль в коленях немного утихла, а плечи наконец-то расправились от непосильной ноши. Луна светила ярким светом, и Макс шел, стараясь ступать след в след за своим проводником.
- Далеко еще до города?
- Недалече, недалече уже, сейчас на крюке срежем, а там по прямой версты три останется. Сами доберетесь.
Старик шел впереди, петляя из стороны в сторону.
Вода стала понемногу убывать, и уже приходилась чуть выше пояса. Идти стало намного легче.
Пройдя метров с пятьсот, старик обернулся к Максу.
- Ну, вот и все, пора мне, - голос лесника звучал откуда-то изнутри, словно во сне.
- Куда?
- Так ведь вон еще, сколько случайных в уреме блуждает, - старик приподнял руку, показывая дряблыми пальцами вглубь леса.
- А куда нам дальше идти?
- А дальше прямо, все время прямо сынок.
- Спасибо тебе отец, - Макс взял Егора из холодных рук незнакомца и уложил его к себе на спину.
- Иди сынок, иди с Богом.
- Макс! Макс! Огни! - голос Егора как вспышка молнии, пронизал густой сумрак. Макс вздрогнул, словно очнувшись ото сна.
- Макс! Ты, что не слышишь?
- Какие огни Егор? - у Макса кружилась голова.
- Там, впереди, огни города! - Егор показывал вперед своим маленьким, дрожащим от холода, пальчиком.
- Отец, огни, - Макс обернулся еще раз поблагодарить старика, но тот словно растворился среди болотных зарослей.
- Грэй, Грэй, мы спасены, - радовался Егор, ерзая на спине Макса.
Макс присмотрелся, впереди действительно мерцали еле заметные огоньки. Он вдруг почувствовал смертельную усталость. Ноги задрожали, а на плечи словно навалился стотонный груз. Вот он - город. Вот она - жизнь. От всего этого его отделяло, какие-то три километра пути, и груз за плечами. Макса охватило жуткое отчаяние. Он понимал, что с такой тяжелой ношей на шее не сможет пройти и трети этого пути.
- Макс! Макс, ты что, не рад? Чего ты молчишь? - голос Егора впервые за эту ночь звучал весело и звонко, - теперь Грэй будет спасен. Я знал, что ты сдержишь обещание! - Егор обнял Макса за шею и поцеловал в щеку.
У Макса на секунду потемнело в глазах.
- Конечно рад. Я же говорил, что работал грузчиком на вокзале.
- Не на вокзале! В порту! - Егор радостно похлопал Макса по голове.
- Да, и в порту тоже, - Макс попытался улыбнуться.
- Чего же ты стоишь?
- Я? Я не стою, - Макс сделал шаг вперед. Еще шаг. Ноги в сапогах разбухли и стерлись в кровь. Боль пронизывала все тело. Еще несколько шагов.
- Егор.
- Что? – радостно отозвался малыш.
- О чем думаешь? - Макс сделал еще пару шагов.
- О маме с папой, - Макс потихоньку продвигался вперед.
- А еще о чем?
- О Грэе, о том, что его надо в больницу отвезти. Ему сейчас очень больно, а ведь он еще совсем маленький, как говорит мама.
- А что еще тебе мама рассказывает? - Макс изо всех сил заглушал боль.
- Мама много чего интересного рассказывает…
Макс остановился, в глазах опять потемнело и лишь изредка, сквозь гул в ушах, до него доносился голос Егора.
- А еще, я на прошлой неделе сам к зубному ходил, представляешь…
Макс больше ничего не слышал, время повернулось вспять, словно кто-то начал отматывать пленку проектора обратно.