Было отчего. Топь. Чахлые деревца, обвиваемые грязевыми «лианами», расступились, и она простерлась перед нами во всей красе. Широкая и непроходимая полоса зелено-бурой жижи. Пока спокойной, почти неподвижной. Пока. А по ту сторону полосы Топи, примерно в сотне метров виднелся, следующий курумник. Но с тем же успехом он мог быть на Луне: нам до него не добраться – разве что научимся летать.
Шахматист криво усмехнулся:
– Похоже, выпускать нас отсюда не хотят. Что будем делать, командир?
Собственно, об этом я и думал все то время, что прошло с момента, когда сработал мой сторожок, до вот этой отвратительной минуты. И одна мысль мне в голову таки пришла. Вместе с воспоминанием о полете моего сознания над Топью.
– Двинем на восток, – медленно произнес я. – Там есть сравнительно проходимая тропа. По ней доберемся до Большой каменной реки.
– Ты-то откуда знаешь, твою бабушку?
– Просто знаю, – отрезал я. – Объясню по дороге.
– Ну, допустим, – осторожно произнес Шахматист, – мы доберемся туда. А дальше что?
– Попробуем выйти по ней.
– А если не получится?
– Ну… где-то там отряд АПБР.
– Что?! – изумился Волчара. – Ты это из слов Нового заключил? Да он же…
– Нет. Не из слов. Я видел.
Он фыркнул:
– Это что, типа как экстрасенс?
– Типа да.
– Нет, ты сейчас серьезно?
– Вполне.
– И я ему верю, – вставил свои пять копеек Шахматист.
– Вы рехнулись, – резюмировал Волчара. – Оба. Но я с вами, потому что в этом дурдоме, похоже, работают только безумные планы. – Он пожал плечами. – АПБР так АПБР. Только один вопрос: что будем делать, если они захотят нас немножко арестовать? Не любят в Агентстве нашего брата-сталкера.
– Думаю, не попытаются, – медленно проговорил я. – У меня ощущение, что их положение не шибко лучше нашего, а при таких раскладах в Зоне положено объединяться, и апэбээровцы этот неписаный закон прекрасно знают. Более того – соблюдают.
– Ну, если у тебя ощущение… – Волчара иронически развел руками, но развивать тему не стал. И на том спасибо.
Мы с Шахматистом обменялись взглядами. Он молча кивнул.
– Ну что же, – заключил я. – Тогда двинули. И пусть нам уже наконец повезет.
Глава 29
Алина и Эдуард
– Ну вот, – произнес Прохоренков, пряча инъектор в сумку. – Теперь порядок.
– Док, это точно? – В глазах Кирилла Сомова засела нешуточная тревога. – Вы не опоздали с вакциной?
– Не беспокойтесь. Можно было даже еще подождать, для верности, но… – Он мотнул головой в сторону показавшегося впереди огромного хаотического нагромождения здоровенных валунов. – Скоро нам не до того будет.
Увидев, однако, что тревога из глаз оперативника никуда не ушла, Эдуард решил пояснить:
– Кровь «лояльных» менее биологически активна, чем у обычных Измененных, потому что в ней присутствует вакцина. Десять лет назад вообще считалось, что она не способна вызвать
– А что со способностью? Я смогу… жечь?
– Угу. Отжигать. Напалмом, – усмехнулся шедший неподалеку Тимур, услышав последнюю фразу, но Кирилл так на него зыркнул исподлобья, что тот счел за лучшее ускорить шаг.
– Сможете. Способность эта появляется одновременно с регенерацией. Это перемена первой очереди. У вас, конечно, она будет не столь сильна, как у Алекса, но это, пожалуй, даже к лучшему…
– А инъекции? Как часто мне придется колоть вакцину?
Прохоренков нахмурился.
– Боюсь, что каждый месяц. Всему виной экспериментальная сыворотка… За последние годы мы почти вдвое увеличили интервал между вакцинациями, но…
– Ну, зашибись! – мрачно пробурчал оперативник. – Спасибо, что не раз в неделю…
Эдуард немного помолчал.
– Вы отважный человек, Кирилл, – наконец произнес он. – И…
– Док, ради бога! – чуть ли не простонал Сомов. – Вот только этого не надо, ладно?
Прохоренков молча кивнул и дальше пошел чуть в стороне, мысленно ругая себя на чем свет стоит. Ну, куда ты полез, Эдуард? Тоже утешитель выискался! Парень пожертвовал ради отряда нормальной жизнью, и последнее, что ему сейчас нужно, – это твой деревянный голос и дежурные слова… Занимайся своей наукой, это у тебя хорошо получается, и привыкни к мысли, что человеческие взаимоотношения – не твое. Где ты – и где они?
На последний вопрос у Эдуарда ответ, пожалуй, имелся. Они остались в Питере девять лет назад. Вместе с какой-то частью его души. У него внутри с тех пор в какой-то степени тоже Зона – безжизненная территория. Будь проклят фантом-страж, выдернувший эти кошмарные воспоминания из дальних закоулков его памяти! Кстати, о фантоме…