Тонкий лед

– Он сказал, что зайдет позже. Оставил карточку.

Мэгги ничего не оставалось, как пригласить его войти. Собственно, это Сэм открыл перед ней дверь, которую она позабыла запереть, и придержал, пропуская ее вперед.

– Положите на стол. Спасибо, что спасли яйца.

– Давайте я положу их в холодильник. – Не дожидаясь ответа, он открыл дверцу и принялся высматривать место. – Что это, рыба? Где вы ее берете? Я уже подумывал, как бы мне раздобыть снасти и, может быть, путеводитель.

Ни о чем таком он не думал. Его мысли занимала только эта женщина. Он пытался не замечать ее, но не мог. Она засела в его мозгу как репей, с ее высокими скулами, гордой повадкой, длинными ногами. У нее был низкий мелодичный голос, выговор никак не выдавал ее происхождения. Однако она явно не местная. Сэм был заинтригован. А кто на его месте остался бы равнодушным? Как могло случиться, что такая женщина, как Мэгги, очутилась в подобной дыре?

Сэм с детства испытывал непреодолимое влечение к загадкам. Эта причуда привела его сначала в сферу химических технологий и в конце концов в экологию. Он всегда с готовностью принимал вызов.

А Мэгги Дункан представлялась серьезным вызовом.

Сэм упрятал яйца в холодильник и захлопнул дверцу. Обернувшись, он увидел, как она, вытянувшись на цыпочках, пристраивает банку с кофе на верхнюю полку. Ее макушка находилась на уровне его глаз. Длинные ноги, длинная талия, длинные волосы. Что-то в этой женщине непреодолимо его привлекало. Словно зуд в таком месте, до которого не дотянуться.

– Что? Ах, рыба. – Мэгги сложила пустой пакет и бросила в корзину. – Это кефаль. У меня здесь есть знакомый рыбак, у него и покупаю. Та, что в холодильнике, соленая.

Соленая кефаль? В жизни не слышал.

– Вот оно что, – пробормотал он, извлекая из пакета остатки содержимого – пластиковую бутылку растительного масла и пластиковый же флакон шампуня. Шампунь пах жимолостью. На взгляд Сэма, ей бы, скорее, подошла тигровая лилия.

– Не трудитесь. То есть, я хотела сказать, спасибо, что помогли и принесли записку, но я управлюсь сама.

– Не стоит благодарности. – Сэм отвинтил колпачок шампуня, вдохнул запах и завинтил колпачок. – Я сделал лишь то, что должен был сделать.

– Я действительно могу управиться сама, – подчеркнуто резко произнесла Мэгги. Или стукнуть его поленом по голове, чтобы он наконец понял? Он ей здесь не нужен, он ей не нравится, он ей просто надоел!

– Бутылки из пластика, пакеты из пластика – все из пластика! Вы понимаете, чти" еще немного, и мы похороним себя под грудой хлама, не поддающегося биологической переработке и смертельно опасного для всего живого?

Мэгги так и застыла посреди кухни, зажав в каждой руке по большой картофелине.

– Что? Нет, то есть да. Да, разумеется. Послушайте, может быть, вы наконец…

Наконец – что? По неведомой причине она никак не могла подобрать слова, чтобы выставить его из дома.

– Спасибо за помощь, мистер Кенеди. Теперь я все сделаю сама.

Ну наконец-то понял. Мэгги догадалась по его сузившимся глазам. Но, вместо того чтобы действовать соответственно, он улыбнулся, обнажив зубы, слишком белые в сравнении с его загорелым лицом.

Пальцы Мэгги впились в картофелины, она едва сдерживалась, чтобы не запустить ими в него. Пожалуй, перекошенный рот идет ему куда больше. В присутствии этого человека, особенно когда он так простодушно улыбается, Мэгги становилось не по себе.

– Вы уже поужинали? – неожиданно спросил он. Пока они раскладывали продукты, за окном совсем стемнело. Голая лампочка освещала желтоватым светом середину маленькой кухни, оставляя по углам тени.

– Да.

– Тогда, может быть, не откажетесь от десерта? Сегодня я ездил в бухту Мэнн за обогревателем и заодно купил еще кое-что.

– За обогревателем? Каким обогревателем? Если это электрический, то я не уверена, что здешнее напряжение выдержит. А если какой-нибудь другой…

– Не беспокойтесь, газовое отравление мне не грозит. Вентиляция в доме отменная, поверьте.

– При чем тут вентиляция! Вы просто сожжете дом, и все тут, – сухо сказала Мэгги.

– Не волнуйтесь. Просто я решил, что с двумя печками мне будет теплее, чем с одной. Пойду за десертом.

Не успела Мэгги ответить, что его десерт ей на фиг не нужен, как он уже исчез за дверью.

Сэм опрометью бросился с ее крыльца к своему дому, едва не запутавшись в натянутой бельевой веревке, и лишь на полдороге заставил себя сбавить ход.

Огонь в печи снова погас. Единственной наградой за все труды прошедшего дня был жар его собственного тела, когда он орудовал пилой и колуном. Обливаясь потом, он пилил, рубил, колол, пока поленница не стала напоминать крепостную стену. И все, что он заработал, – это новые мозоли и боль в мышцах. Древесина была либо слишком свежей, либо слишком старой и тепла давала не больше пары свечек.