Тонгор. Царство теней

Будто очнувшись от ужасного сна, Том Первис поднялся на ноги. Другие Черные Драконы тоже заметили, что невидимый враг добрался до них. Прямо перед Томом Первисом на блестящем урлиевом корпусе появилось мутное пятно. Зеркальная отполированная поверхность запотела. Словно к ней прикоснулась потная рука. Палуба чуть качнулась. Кто-то тяжелый перелезал через борт. Старый даотар почувствовал, как по телу его побежали мурашки.

Он вслепую ударил по воздуху. Клинок со свистом рассек пустоту - и вонзился в чье-то тело. Прямо перед даотаром кто-то закричал, и палуба под ногами закачалась, будто за борт упал тяжелый предмет. Невесомое судно слегка вздрогнуло.

Военачальник удивленно поглядел на клинок, который он держал в руке. Тот был в крови от кончика до самой гарды! Тогда воин решил, что, взмахнув клинком, полоснул врагу по горлу.

Том Первис быстро развернулся и помчался по палубе. Подбежав к стоящему на корме флагштоку, он нагнулся и со всей силой ударил мечом, перерубив трос, который удерживал судно. Немедленно, словно выпущенный воздушный шар, воллер рывком поднялся на десяток ярдов.

Перекрывая шум, прогремел могучий, словно рев медной трубы, голос даотара:

- Всем подняться в воздух! Рубить концы!

Как стая голубей, флот Патанги взмыл в воздух. На палубах; продолжалась суматоха, воины, крича и ругаясь, сражались с невидимыми противниками. Но к тому моменту, когда Том Первис перерубил канат, лишь горстка врагов успела подняться на палубу воллера. Этих немногих быстро перебили и выбросили за борт. К тому, времени суда находились уже

Высоко в воздухе, и воины тяжело дышали от возбуждения и дрожали от суеверного страха, глядя на степь и пустынные низкие скалы, где, пощипывая траву, бродили зампфы. Внизу лежали пронзенные стрелами трупы… но больше никого не было видно! Случившееся казалось кошмаром, но теперь все закончилось. Им удалось вырваться, сохранив кристаллы и свои жизни…

Старый военачальник поморщился при мысли о том, что вынужден был отступить. Он вытер лоб тыльной стороной ладони. Но что поделать: даотар выполнил царский приказ. Как старый солдат, Том Первис знал: приказы не обсуждают.

Однако за всю свою жизнь он никогда не получал приказа, который ему было бы так тяжело исполнить. Теперь Том Первис сгорал от стыда. Он чувствовал себя сломленным. Словно смертельно раненный зверь, он хотел лишь уползти подальше и остаться наедине со своей болью.

Даотар напрягся, расправил плечи и постарался выглядеть равнодушным и спокойным. Он словно нацепил железную маску.

Теперь он остался единственным начальником. Два десятка судов - сотня добрых воинов Воздушной гвардии и Черные Драконы - ожидали его распоряжений. Не время поддаваться горю: он должен принимать решения и отдавать приказы, должен отвести флот в Патангу и доставить Иотондусу груз кристаллов. Это сейчас самое главное.

Еще будет время скорбеть о погибших…

И отомстить! Сердце даотара забилось быстрее. Последним приказом Тонгора было: установить на корабли новое оружие и вернуться на равнины.

Плотно сжатые губы военачальника растянулись в зловещей улыбке. Глаза загорелись ледяным огнем.

Это будет такая месть, какой равнины еще не видели, с тех пор как руки богов вылепили их из первозданного Хаоса.

Том Первис подозвал горниста:

- Труби: мы возвращаемся в Альтаар. Высадим там наших друзей, а потом полным ходом в Патангу! Труби!

На палубе другого корабля сидел, прижавшись к ограждению, и незаметно для других плакал Шангот. Он видел, как исчез Тонгор, как его унесли невидимые враги.

В руке князь джегга сжимал черную стрелу, одну из многих, упавших на палубу. Успокоившись Шангот внимательно рассмотрел эту стрелу. Она была помечена знаками изготовившего ее племени.

Стрела племени зодак… их старинных врагов!

Шангот слышал последний приказ, который успел прокричать Тонгор, прежде чем его одолел невидимый противник.

И Шангот видел горе Тома Первиса. Он понимал, что старый воин отвечает за исполнение этого приказа, и заметил, как согнулась спина даотара под тяжестью этой ноши. Шангот знал: даже если расскажет Тому Первису о том, что знает, кто на них напал, он не сможет заставить даотара нарушить приказ, отданный царем.

Шангот стал на колени у палубного ограждения и сломал стрелу.

Пять лет тому назад, после того как валькар спас его от страшной смерти от рук Адаманкуса, колдуна из Заара, Шангот положил свой боевой топор к ногам Тонгора - как символ клятвы верности, какую приносят рмоахалы своим вождям.

Тогда же он положил к ногам Тонгора и свое сердце.

Кочевник понимал, что ему остается сделать только одно.

Решив так, он со свойственной дикарям быстротой и откровенностью перелез через ограждение палубы воллера и ухватился за веревочный трап, болтавшийся в воздухе. Воллеры так поспешно взлетали, что никто еще не вспомнил о том, что надо втянуть веревочные трапы и сложить их на палубе.

Шангот же спустился по трапу и повис на самом его конце.