Томность

Война…ещё одна война за что? Так трудно сосчитать, какая же по счёту эта стычка небожителей, и почему сейчас? Они такие разные. они по совершенно разные стороны баррикад, но почему тогда смотрят друг на друга, словно кровопролитие происходит впервые? Её фигура излучает самый настоящий свет, блестящая, отполированная до яркого блеска богатая медь её доспехов сияет на солнце, ослепляя яростного глупца, но ослепляет не сильнее надменной улыбки строгой Богини, а ветер колышет перья на гребне воинственного шлема, как и колышет складки плаща за изящной статью богини оголяя её не менее изящные лодыжки. Мудростью проникнут взгляд её волшебных, серых глаз и ни единой эмоции в правильных чертах её необыкновенного лица, кроме надменной ухмылки, что так и провоцирует на смертный бой, и только разум богини Афины не способен сдерживать тот контроль, что требует тело, ведь напротив видит его…на фоне кровавого неба и дымных облаков, словно выброшенный из недр огненной лавы. Его устрашающий других блеск бешеных глаз вызывал в богине смущение, желание проявить хотя бы на секундочку женскую слабость. Его доспехи исполосованные сотнями её ударов и острие меча направленное строго в её сторону. Арес….жестокий мужчина, жестокий бог — войны…водоворот страданий, смертей. Что же, жизнь и смерть — похожи, но их невозможно спутать…Афина закрыла глаза и вспомнила, как, однажды, Зевс сказал ей… «Судьбы сыграла злую шутку, и наделила вас двоих одним и тем же ремеслом, но ты мудра, ты знаешь, как быть сильнее»…Арес ненавидит сестру, как только можно ненавидеть женщину, что всегда одерживает над тобой верх, но почему тогда ты краснеешь при виде её бездонных серых глаз? А что же Афина? Богиня презирает Ареса, как только можно презирать безумца, чей смысл жизни в кровопролитие.

На секунду её руки похолодели, ослабив в хватку пронизывающего копья. Как сильно она мечтала провести ладонями по его крепкому торсу целуя ключицы, прижимаясь горячими губами к его огненному телу, а после оставить свою метку-поцелуй в основании крепкой шеи бога. Как не менее сильно, мечтал и Арес обнимать благородно целующую его в шею нежную богиню, заставляя её чувствовать ошибку за свою слабость повторяющуюся каждый раз, когда он прикасается к её чувственному телу. Как мечтала Афина быть не врагом, а… Богиня почувствовала острую нехватку воздуха. Он всегда нападает первым, но только на поле войны, а не наедине с ней, когда проходя мимо, мог давно овладеть пронизанной сладким желанием телом сестры, но он отдаётся гневу, ведь если не гнев, то сможет ли он снова поднять меч и направить на ту, чей взгляд обжигает его холодом. Её стальные глаза сводили Бога с ума, они манят строптивого война к себе сильнее, чем глаза его жены, сильнее, чем слабость любой смертной женщины. Они сводят с ума, заставляю Ареса чувствовать себя слабым, но как можно ненавидеть дерзкую сестру?

— Арес, хочешь попытаться снова? — улыбнулась Афина крепче сжимая копьё. — милый, тебе и сегодня не одолеть меня. Признай же поражение!

И голос её пронизывающий мужской рассудок разливается по телу, словно глоток прохладной воды из журчащего ручья в жаркий, летний зной. Голос…Арес узнает его из тысячи других голосков, узнает среди сотни нот женских стонов, узнает среди десятков скулящих пташек. Её урчащий, но в тоже время грубый, хриплый голос так не похож на голоса других женщин Олимпа или же смертных любовниц. Голос Афины разносился среди рядов их войнов, как раскат грома её отца громовержца.

— Нет, Паллада. — прошептал Арес сжимая обеими ладонями свой крепкий меч. — не праздновать тебе победы в этот раз.

Арес делает уверенный замах и принимает Афина удар меча на щит так, что их лица никогда ещё не были настолько близко…на секунду…на одну секунду лицо Ареса покраснела не от ярости, а от самого настоящего желание овладеть победой не на этом поле войны. С бешеной силой вонзая меч в щит Богини она словно овладевал её телом все сильнее. Афина прекрасно знала повадки своего любимого противника. Каждое движение походило на тщательно отрепетированный спектакль, где каждый шаг это приближение к заветному ритуалу. Арес не отступал. Он знал, что созданы они оба для войны, но только лепили их Боги из разных глин. Афина отражает удар за ударом, но вдруг замешкалась. Наблюдая своим точным взглядом, как уверенно орудует Арес своим мечом. Чудовище…он был самым настоящим чудовищем, но почему чудовищность притягивала её? Она богиня войны, что будет с ней, если Ареса не станет? Афина ненавидела его, но кто она без него? Его Сила…Его Свирепость…Его животный накал делал Афину той, кого знали и почитали люди. Он, словно любовник в разгар страстной ночи, не мог остановить этот танец страстной смерти, пока не обессилил бы, пока не сломал меч и её копьё. Афина сняла с головы поцарапанный шлем и ветер растрепал её пшеничные волосы, ослепляя война своим золотым блеском.

— Ты безумец, Арес. — прошептала Афина. — ты позволяешь своим войнам погибать от рук моих людей каждый раз, но зачем? К чему эти глупые жертвы?