Томек на тропе войны

- Мустанг хороший, но скачки - дело нелегкое. На родео выйдут лучшие лошади со всей округи. Даже мексиканские коневоды вызвались принять участие, а среди них дон Педро. А у него отменные скакуны, - говорил Красный Орел.

- Я знаю, что это нелегкое дело, потому и хотел бы победить.

Приятели уселись на землю рядом с обломками скал. Некоторое время они молча глядели друг на друга. Первым заговорил молодой навах:

- Мой белый брат приобрел двух друзей, на которых может положиться в любое время.

- О ком ты говоришь? - живо спросил Томек.

- О Красном Орле, хотя ты наверное думаешь, что я еще не очень опытный воин и... о Черной Молнии.

- Я вовсе не считаю Красного Орла неопытным воином! Даже самые опытные воины ошибаются. Я очень хотел бы стать твоим другом, - заверил индейца Томек. - А что касается Черной Молнии, то дело не так просто. Я оказал ему небольшую услугу, потому что невольно виноват в том, что его взяли в плен. Ведь мой краснокожий брат хотел тогда предупредить Черную Молнию о засаде?

- Мой белый брат сказал правду. Красный Орел должен был предупредить Черную Молнию.

- Ты потом виделся с ним?

- Красный Орел видел Черную Молнию. Если бы мой брат не объяснил ему, почему я не успел предупредить его о засаде, я погиб бы также, как предатель Многогривый. На своих врагов Черная Молния налетает как гром. Мой белый брат спас мою честь и... жизнь.

- Это был мой долг - выяснить неприятное недоразумение. Но я не уверен, правильно ли поступил, помогая Черной Молнии. По мнению шерифа, он подбивает индейцев на восстание против белых. Мне это кажется не очень разумным.

- А если бы индейцы явились на твою родину и захотели лишить тебя всего, что Великий Маниту дал тебе и твоим отцам, разве ты не схватился бы за оружие, чтобы отстоять себя? - спросил навах.

- Ты прав, - согласился Томек. Но белых больше и оружие у них лучше. Вы ничего не поделаете с ними. Начинать войны - безумие, это только ускорит вашу гибель.

- Если краснокожие братья прекратят междоусобную борьбу и объединятся для совместной защиты, то они станут сильнее белых. Помни, что оружие можно купить за... золото.

- Так говорят индейцы, сторонники Танца Духа. Не повторяй этого при белых, если не хочешь потерять свободу, - печально ответил Томек. - Он уже не сомневался, что молодой индейский друг состоит членом тайного союза.

- Великий отец из Вашингтона обещал нам землю и свободу, но другие белые нарушают все договоры. Ты должен познакомиться с моими краснокожими братьями и тогда перестанешь плохо о нас думать.

Последние слова индейца особенно обрадовали Томека. Красный Орел мог помочь завязать отношения с индейцами. А без этого нельзя выполнить поручение Гагенбека.

- Может Красный Орел провести меня в резервацию? - спросил Томек.

- Я ждал здесь несколько дней, чтобы предложить это моему брату, - ответил молодой индеец. - Старейшины племени апачей и навахов хотят познакомиться с моим белым братом.

- Как старейшины твоего племени узнали обо мне? Ты говорил с ними?

- Красный Орел слишком молод, чтобы беседовать с воинами из совета старейшин, - ответил навах. - Нет, кто-то другой велел им пригласить моего брата в наши вигвамы.

Томек был поражен. Кто бы это мог приказывать совету старейшин двух самых воинственных индейских племен? Неужели Аллан и в самом деле напал на след революционной организации? Томек искоса взглянул на краснокожего товарища. Юный индеец недвижимо сидел, упершись в колени скрещенных ног. Взгляд его казалось бесцельно блуждал по широкой, пурпурной прерии, но какое-то чувство подсказывало Томеку, что индеец внимательно наблюдает за ним. Не желая оставаться дальше в неведении, он спросил:

- Это Черная Молния приказал пригласить меня в резервацию?

- Угх! Кроме того, он оставил известие для тебя.

- Какое известие?

- Красный Орел не знает, но моему брату скажут это старейшины племени.

Инстинкт вторично подсказал Томеку, что краснокожий говорит неправду. Ему показалось, что, несмотря на яркие лучи солнца, на прерию спустилась грозная тень, похожая на огромную фигуру Черной Молнии. Пурпур шалфея отливал кровью. Несмотря на сильную жару, необычный холод пробежал по телу. Он вздрогнул, точно пробудившись вдруг от страшного сна. Странное видение тут же исчезло. Это только одинокая, высокая вершина бросала бесформенную тень на залитую светом прерию, и кусты пурпурного шалфея, колыхаясь под легким дуновением ветерка, производили впечатление волнующегося красного моря.

С обычной беззаботностью Томек быстро отделался от неприятного впечатления. Ведь не он же виноват в несчастии индейцев. Он от чистого сердца желал им вернуть хотя бы часть своей земли и свободу. Так пусть же Танец Духа не дает спать янки, а Томеку и его друзьям нечего опасаться. Через несколько недель они вернутся в Англию, оставив американский континент с его обитателями их собственной судьбе.