Томаш

Внезапно из толпы поднялся жених Риты. Он был полон решимости, взор его сверкал огнём. Казалось, этот безоружный крестьянин способен в одиночку сокрушить и этого рыцаря, и всю его шайку. Подобно молодому льву, он был готов драться с шакалами за свою львицу и будущих львят, пусть даже эти шакалы и были превосходно вооружены.

– Ты не наш господин, а разбойник, – спокойно сказал он, – и я не стану потакать твоим прихотям, ведь и прав у тебя нет на эти земли. Граф Троквем узнает, что ты нападаешь на его мирных слуг, и тогда кара небесная обрушится на тебя и твои владения! И я не отдам тебе мою жену, будь ты сам король! И никто, слышишь, ни один человек не покорится тебе в этих землях!

Ни слова не говоря, рыцарь вонзил шпоры в бока своему гнедому коню, очутившись в мгновение ока подле смельчака. И никто не успел опомниться, как сталь свистнула в воздухе, и храбрый юноша был разрублен на две половинки. Крики ужаса и величайшей скорби разнеслись по окрестности. Несколько людей вскочили с колен и пытались бежать, но их настигли стрелы и копья прихвостней барона. Убийца же, не обращая внимания на мольбы о пощаде, сыпавшиеся со всех сторон, отдавал указания своим людям.

– Сожгите здесь всё дотла! Камня на камне не оставьте! А этих взбунтовавшихся скотов гоните в замок, они узнают, как выступать против баронов де Веги! – яростно кричал он, а конь его топтал людей копытами.

Всадники послушно и с немалым удовольствием принялись выполнять эти приказы. Уже через несколько минут всё кругом пылало. Кричащих жителей кнутами гнали к лесной дороге, тех же, кто оказывал сопротивление, настигала неминуемая смерть. Некоторые всадники настолько входили в раж, что убивали даже тех, кто не сопротивлялся. Томаш вырвался было из кольца бароновых слуг, он искал глазами сестру или Генриетту, или ещё кого-то, кто был ему дорог. Он уже был в дюжине шагов от спасительного густого кустарника, как внезапно услышал топот приближавшихся копыт. Страх парализовал его, невозможно было двинуть ни рукой, ни ногой, Томаш даже не мог повернуться. С каждым ударом подкованного копыта о землю конец становился ближе. Внезапно кто-то с силой толкнул его в спину, и, падая, Томаш услышал жуткий звук ломающихся костей и рвущейся плоти. Приподнявшись из копны сена, куда он упал, Томаш увидел рассечённое тело матери. Её широко открытые глаза запечатлели навеки ужасную боль и страх. Томаш весь задрожал, как при сильнейшей лихорадке, слёзы ручьём потекли по щекам мальчика. Дым пожара закрыл солнце…