Читаем Томас Мор полностью

Широте умственных интересов утопийцев способствует глубоко демократическая система образования. Все граждане Утопии обоего пола проходят обязательное обучение в школе. Это обучение не ограничивается усвоением теории, но сочетается с практическими занятиями земледелием и ремеслом, протекающими в форме игр и упражнений. Говоря современным языком, это не что иное, как принцип политехнизации обучения, свидетельствующий о прогрессивных педагогических взглядах Мора.

По мнению автора «Утопии», высшее образование в совершенном обществе должно быть доступно всем людям физического труда. Каждый гражданин Утопии, обнаруживший интерес и способности к научным занятиям, получает от государства освобождение от повседневного труда для основательного изучения наук. Подобный демократизм в деле образования, конечно, был необычным явлением в то время. Гуманистический идеал просвещения у Мора обретал новые качества, предвосхитившие некоторые черты системы образования при социализме. В этом Мор намного опередил своих современников, деятелей раннего буржуазного просвещения.

Автор «Золотой книжечки» мечтал о таком устройстве общества, где человек обретает реальную возможность счастья, в том смысле, как оно понималось гуманистами: обеспеченный досуг и свобода для творческой деятельности, в которой предпочтение отдается научным занятиям. «…Власти не занимают граждан против их воли излишним трудом, поскольку государство это так устроено, что прежде всего важна только одна цель: насколько позволяют общественные нужды, избавить всех граждан от телесного рабства и даровать им как можно больше времени для духовной свободы и просвещения. Ибо в этом, полагают они, заключается счастье жизни» (6, 190). Но для занятий науками нужна прежде всего свобода от материальных забот. В классовом обществе такая свобода всегда обеспечивается за счет эксплуатации человека человеком. Гуманист же мечтал о равенстве и справедливости для всех людей, о том, чтобы дать одинаковые возможности для счастья каждому члену общества. Первым условием для этого Мор считал всеобщий обязательный труд, дабы ни один из граждан не мог жить за счет другого. Равномерное распределение труда между всеми гражданами, полагал Мор, позволит обществу сократить необходимый повседневный труд до 6 часов в сутки и одновременно даст возможность в изобилии обеспечить граждан всем, что нужно для нормальной жизни. Но только всем самым необходимым. Трезво оценивая хозяйственные возможности своего времени (то, что мы называем сегодня уровнем развития производительных сил), автор «Утопии» предвидел, что предлагаемая им мера все же не сможет обеспечить безграничного изобилия материальных благ и того роскошного образа жизни, который был доступен, например, наиболее богатым представителям феодальной знати. Гуманист и не ставил целью создание условий для удовлетворения неограниченных материальных потребностей общества в целом и каждого в отдельности, полагая, что для счастья человека предпочтительнее разумное самоограничение в пользовании материальными благами, но избавление от «телесного рабства», от изнурительного труда по добыванию средств к жизни, и духовное творчество. Без самоконтроля в пользовании материальным богатством, по мнению Мора, невозможно обрести подлинное счастье, хотя гуманист вовсе не отвергает и наслаждения материальными благами. Ограничивая себя в более примитивных радостях — довольствуясь грубым платьем, простой пищей и скромным жилищем, утопийцы зато обретают духовную свободу, возможность жить богатой духовной жизнью. В нарочитой скромности, отчасти даже суровости образа жизни счастливого острова Утопии виден не только протест гуманиста против безумного расточительства и духовного убожества господствующих классов, но и гениальное предостережение против нравственной деградации, бездуховности, к которой неизбежно приводит человека и общество чрезмерная погоня за материальными благами, примитивными наслаждениями. Аскетизм автора «Утопии» можно с полным основанием рассматривать как призыв к воспитанию умения наслаждаться самыми простыми благами, как своеобразный протест против самой идеи общества потребления.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мыслители прошлого

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии