Томас Мюнцер

Церковники всячески старались направить стремление народа к лучшей жизни на путь религии. «Открывались» новые мощи, изобретались новые святые. Горячие проповеди искусных ораторов разносились по всей стране. В начале XVI века об'явили новую «святую» Анну — «бабушку господа бога»; она конкурировала со «святой девой» Марией и чуть не вытеснила ее культ. Усердно читалась библия в поисках нового откровения, возникали религиозные секты, множились их последователи. Князья, новая торговая буржуазия, богатеющее ремесленничество и интеллигенция ощущали разрыв между прогнившей феодальной диктатурой Рима и гуманистической культурой. Реальные интересы большинства классов требовали создания национальной религии, независимой от Рима. Первоначальное накопление капитала требует экономии и строгости в быту. Поэтому естественно стремление буржуазии реформировать церковь согласно своим требованиям. Крестьянство тоже было недовольно церковными поборами и распутством римских попов и монахов. Князей весьма привлекали владения церковных феодалов, которые можно было получить в случае церковной реформы. Столкновение зарождающегося буржуазного общества и владетельных князей со старо-феодальной иноземной. церковью было неизбежно. И вот в такой напряженный общественный момент всю Германию облетело громовое известие — профессор, монах Мартин Лютер выступил против папы и его торговли индульгенциями!

_{Торговля индульгенциями}

_{С весьма редкой гравюры на дереве Ганса Гольбейна}

Тридцать первого октября 1517 года Мартин Лютер (1483–1546), тогда еще никому не известный августинский монах и молодой профессор Виттенбергского университета, прибил к дверям виттенбергской дворцовой церкви свои 95 тезисов.

Тезисы Лютера оказались подобными малой искре, упавшей в огромный пороховой погреб.

Поводом для появления тезисов виттенбергского профессора послужила начатая в 1515 году по приказу папы Льва X широкая торговля индульгенциями, доходы от которой предназначались на постройку собора св. Петра в Риме.

Распродажа индульгенций в Германии была отдана на откуп курфюрсту Альбрехту Майнцскому. Одним из его главных уполномоченных был лейпцигский монах Тецель, плутоватый, беззастенчивый делец. Для Тецеля это было широким коммерческим предприятием, и он не стеснялся рекламировать ходкий, добротный товар. В одной из своих проповедей он уговаривал верующих покупать индульгенции, ибо «души улетают из чистилища к небу немедленно, как только золото звякнет в кассе». Осенью 1517 года Тецель развернул свою финансово-духовную деятельность около Виттенберга. Кассиром Тецеля был агент знаменитого ростовщика^ Фуггера. Союз церкви с ростовщиками был очень тесен.

Неудивительно, что Лютер избрал индульгенции первым об’ектом для своего выступления против владычества римской церкви. В торговле индульгенциями корыстная, грабительская сущность церковной деятельности выступала особенно обнаженно и отвратительно.

В том, что немцы восставали против поборов Рима, изобличая во имя национальных интересов испорченность пап и их двора, не было ничего нового. Не раз эти мотивы звучали и в немецкой народной литературе, и в стихах поэтов, и в сочинениях ученых. Еще на рубеже XII и ХIII столетий знаменитый миннезингер Вальтер фон дер Фогельвейде изображал одного из могущественнейших пап — Иннокентия III— низким интриганом и приписывал ему слова: «Германское золото вливается потоками в нашу римскую казну; будем же, братья во Христе, пить вино и есть гусей, а глупые немецкие миряне пусть постятся».

Немецкие гуманисты и до Лютера выступали против торговли индульгенциями. Так, например, гуманист Бебель в «Торжестве Венеры» писал: «Теперь так называемое отпущение поглощает все сбережения богатых и бедняков; спасение души лежит прикрытое денежным мешком». Религиозный деятель Иоганн Вессель из Бронингена, умерший в 1489 году, шел дальше: он прямо называл всякое отпущение грехов «благочестивым обманом».

Германия была вполне подготовлена к открытой борьбе с папством. Необходим был последний толчок, и его дали тезисы Лютера.

В те времена вошло в обычай прибегать к тезисам для обсуждения и раз’яснения трудного богословского вопроса. Тезисы вывешивались для общего сведения в церквах, университетских помещениях, и автор их должен был на диспуте защищать выставленные им положения.

Так поступил и Лютер.

Сквозь общий схоластический тон тезисов Лютера прорываются возмущение против злоупотреблений церкви и критика церковных порядков. В тезисах говорилось: «Христиан надо учить, что папа не считает дела милосердия равнозначащими разрешению грехов посредством отпущения. Их нужно учить, что тот, кто видит нуждающегося и, несмотря на это, отдает деньги за индульгенцию, приобретает этим не отпущение папы, а гнев божий. Нужно учить их, что если бы папа знал о плутнях продавцов индульгенций, он лучше дал бы погибнуть от огня собору св. Петра, чем строить его за счет кожи, мяса и костей своих овец».