Том V

Двенадцатое. Что по кончине этих священных учителей воспоследовало и какой плод семя святого их слова прорастило, свидетельствует бесчисленное множество верных, рассеянных по всему миру. Каких только против них клевет, поношений, руганий, бесчестных имен, укоров ожесточенные язычники не вымышляли? Каких тягчайших мучений и ужасных смертей не изобретали цари, князья и вельможи века сего? Связывали их, в темницах затворяли, голодом морили, нагих по улицам водили, били, терзали, как волки агнцев, в котлах, серой, смолой и маслом наполненных варили, на железных решетках как мясо съедобное пекли, в разожженных печах и раскаленных медных волах затворяли, в воду и огонь повергали, и прочее, но ничего не смогли. Не могли погасить пламени веры, от слова апостольского возгоревшегося. И что более чудно: чем более убивали верных, тем более число их умножалось, и чем большей кровью чад своих Церковь святая обагрялась, тем больше чад рождала и святые души их Жениху своему — Христу, как чистые голубицы, Кровью Его убеленные, на небо отсылала.

Так сильно было учение апостольское! Ибо в то время вступать в христианство и принимать веру Христову было не что иное, как ввергать себя в явное мучение и насильственную смерть, но люди, несмотря на это, в превеликом множестве приступали к христианской вере и на мучения и смерть, как на пресладкий пир, друг пред другом спешили. Бесспорно, что и ложь, и суеверие привлекает к себе многие человеческие души, как видим в магометанском и идолопоклонническом нечестии. Но это не удивительно, поскольку там представляется свободное плотоугодие растленному человеческому естеству, а учение евангельское что предлагает? Отвержение самого себя, крест, гонение, скорбь, ненависть от всех, и прочее.

Как не содрогнется и не ужаснется плотской ум, не просвещенный светом благодати, взирая на это, приступить, принять и облобызать евангельское учение? Но познающие истину не сомневаются принимать истинного евангельского учения, видя не видимое, но невидимое, не настоящее, но будущее, не земное, но горнее, и, отрекшись от самих себя и мирских похотей через крест, через гонение, через скорбь, через страдания, спешат и последуют Христу пострадавшему, берутся за вечную жизнь, и друг пред другом, как употребляющие усилие восхищают царство небесное (Мф 11:12).

Что же так действует, как не сила Божия во спасение всякому верующему (Рим 1:16) истине, сила распятого на Кресте Иисуса Христа, Который сказал: И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе (Ин 12:32)? И что сказал, то исполнил, так как слово Его истинно, и привлек к Себе от востока и запада, севера и полдня множество народов, и собрал расточенных овец Своих, и стало одно стадо и один Пастырь (Ин 10:16).

Тринадцатое. Когда кто-либо рассудит о неизреченном страдании и терпении мучеников, то отсюда ясно познает истину евангельского учения и утвердится в христианской вере или, заблудший, пристанет к ней. Хотя и все христианское житие и благочестие не может быть без благодати и помощи Божией, ибо стремление страстей, воюющих в членах наших, удержать и смирить, чего христианское благочестие требует, самим нам без силы вышеестественной и всемогущей невозможно, так же, как плыть против речного течения без сильных и искусных гребцов (ибо страсти смирить и победить — значит плоть свою страстную, и потому самого себя победить), но терпение мучеников особенно показывает присутствующую с ними в страдании вышеестественную невидимую силу. Невозможно слабому и немощному человеческому естеству такие тяжкие мучения терпеть, надобно было высшей укрепляющей силе, надобно другому присутствовать, кто бы их в подвиге том содержал и укреплял своей силой.

Все претерпели и одолели святые мученики, и, что чудеснее, умерщвляемы были, но не умирали, в огне сжигаемы были, но не сгорали, в воде потопляемы были, но не утопали, зверям повергаемы были в снедь, но не съедаемы были, так что ничто у них не могло отнять жизни, пока время их страдания и подвига не прошло. Сами мучители такому их мужеству, терпению и непобедимой силе, в них действующей, удивлялись. Поэтому многие, наплевав на идолопоклонническую прелесть, приставали к евангельской истине и принимали Христову веру. И хотя многие злодеи много страдают, но страдают поневоле, страдают за свои беззакония, страдают без терпения, мученики же святые страдали самопроизвольно, с радостью, страдали только за то, что отметали идольскую прелесть и исповедовали Христа. Они могли одним словом: «Отрекаюсь от Христа и поклоняюсь богам», — избавиться от страданий и получить милость, честь и богатство от мучителей, но не хотели того делать. Они предпочитали страдать, нежели иметь временную сладость греха, твердо веруя, что отречься от Христа — это отречься от вечного спасения, и впасть в вечную погибель.