Том девятый. Выпуск II

Имя Евы Кейн было у него на памяти – нашумевшее дело Крейга он помнил хорошо. Альфред Крейг был секретарем городской корпорации Парминстера, довольно добросовестный и незаметный труженик, приятный в обращении и строго блюдущий условности света. Ему выпало несчастье взять в жены женщину настырную и импульсивную. Миссис Крейг заставила его влезть в долги, постоянно третировала его и дергала, страдала нервными заболеваниями, которые друзья из числа недоброжелателей считали чистой выдумкой. Ева Кейн служила у них в доме гувернанткой. Это была хорошенькая девятнадцатилетняя простушка, довольно беспомощная. Она по уши влюбилась в Крейга, он ответил ей взаимностью. В один прекрасный день соседям стало известно, что врачи порекомендовали миссис Крейг «поехать на лечение за границу». Так сказал им Крейг. Вечером он отвез жену в Лондон на автомобиле – первый этап путешествия – и «отправил» ее на юг Франции. Потом вернулся в Парминстер и время от времени сообщал соседям: здоровье жены, судя по ее письмам, пока не улучшается. Ева Кейн осталась в доме вести хозяйство, и злые языки не заставили себя долго ждать. В конце концов Крейг получил известие о том, что его жена скончалась за границей. Он уехал, вернулся через неделю, рассказал, как прошли похороны.

В каком-то смысле Крейг оказался простаком. Он совершил ошибку – назвал место, где умерла жена, более или менее известный курортный городок на Французской Ривьере. Дальше события развивались так: у кого-то в этом городке оказался то ли родственник, то ли друг, и вскоре выяснилось, что женщина с такой фамилией там не умирала и не была похоронена, поползли слухи, и наконец об этом сообщили полиции.

Вкратце дело свелось к следующему.

Миссис Крейг на Ривьеру не уезжала. Ее тело, разрезанное на аккуратные куски, нашли зарытым в погребе Крейга. Экспертиза останков показала, что жертва была отравлена растительным алкалоидом.

Крейга арестовали и предали суду. Еву Кейн поначалу обвинили в соучастии, но потом обвинение сняли, потому что со всей очевидностью открылось: о случившемся она не имела ни малейшего представления. Крейг в конце концов признал свою вину целиком и полностью, был приговорен к смерти и казнен.

Ева Кейн, ждавшая тогда ребенка, уехала из Парминстера, а в дальнейшем, если верить «Санди компэниэн», «добрые родственники в Новом Свете согласились приютить ее. Несчастная девушка, по молодости лет уступившая домогательствам хладнокровного убийцы, поменяла фамилию и навсегда покинула эти берега, чтобы начать новую жизнь и заточить в своем сердце, навеки сокрыть от дочери имя отца.

«Моя дочь вырастет в счастливом неведении. Я не позволю, чтобы жестокое прошлое бросило тень на ее жизнь. В этом я себе поклялась. Мои трагические воспоминания навсегда останутся при мне».

Бедная, хрупкая, доверчивая Ева Кейн. Познать на заре молодости, сколь низменны, сколь коварны бывают мужчины. Где-то она теперь? Может, обитает где-то на Среднем Западе женщина на склоне лет, милая и спокойная, уважаемая соседями, женщина с грустными глазами… А к ней вместе с детишками, веселая и жизнерадостная, приезжает «повидать мамочку» женщина много моложе и рассказывает ей о своих каждодневных заботах и хлопотах – и не подозревает она, какие страдания выпали на долю ее матери?»

– О-ля-ля! – только и вымолвил Эркюль Пуаро. И перешел к жертве следующей трагедии.

Джейнис Кортленд, «несчастная жена», с выбором мужа явно опростоволосилась. Восемь лет она терпела его странные выходки… Что это за «странные выходки»? Любопытно. Восемь лет мучений, так категорически утверждает «Санди компэниэн». В конце концов Джейнис завела себе друга. Этот молодой человек, со слегка идеалистическими представлениями о бренном мире, эдакий небожитель, стал случайным свидетелем сцены между мужем и женой и пришел в неописуемый ужас. Он накинулся на мужа с такой яростью, что последний проломил себе череп, ударившись об острый край мраморной каминной облицовки. Суд присяжных решил, что обстоятельства, побудившие молодого человека к действию, были чрезвычайными, что у этого идеалиста не было намерения убивать, и приговорил его к пяти годам за неумышленное убийство.

Страдающая Джейнис, приведенная в ужас «популярностью», которую она приобрела в ходе этого дела, уехала за границу, чтобы «обо всем забыть».

«Но удалось ли ей забыть? – вопрошала «Санди компэниэн». – Надеемся, что да. Наверное, живет где-то в подлунном мире счастливая жена и мать, и те страшные годы безмолвных страданий кажутся ей всего лишь кошмарным сном…»

– Ясно, ясно, – пробурчал себе под нос Эркюль Пуаро и перешел к Лили Гэмбол, «трагическому порождению нашего перенаселенного мира».