Том 9

— Да, — прошептала она и, сорвав полог, бросилась ему на грудь.

Она наконец узнала его. Мертвый он или живой — ей было все равно. Она выбралась к нему из недр ада и отыскала свой рай.

Глава XXIII. Бенита дает ответ

— Бенита, я жду вашего ответа, — как бы в забытьи произнес Роберт, ибо все происходившее казалось ему сном.

— А разве я не ответила вам тогда, давно? Я хорошо помню, что ответ был готов сорваться с уст, но в тот миг меня поразил удар в голову. Я слышала о вашем поступке и чуть было не умерла с горя. Мне было жаль, что я не умерла с вами, но я не могла умереть, я была слишком здорова. Теперь мне понятно, почему я не умерла. Мы оба были живы, и чтобы ни случилось с нами, вот мой ответ, если он еще имеет для вас цену. Я люблю вас. Мне не стыдно сказать об этом вслух, потому что нам, может быть, еще придется расстаться навсегда. Но я не могу терять времени, я пришла сюда, чтобы привести помощь моему отцу.

— Где он, Бенита?

— Он умирает в пещере — там, на вершине горы. Я спустилась сюда потайной дорогой. Здесь ли еще матабеле?

— К сожалению, еще здесь, — ответил он, — у них там что-то произошло. Час тому назад меня разбудил мой страж и сказал мне, что от Лобенгулы пришел посланец с какой-то вестью, о которой они сейчас толкуют. Вот почему вам удалось пробраться сюда незамеченной, иначе часовые убили бы вас без всякого сожаления. — Он привлек ее к себе и поцеловал долгим первым поцелуем; затем, точно устыдившись, отпустил ее.

— Нет ли у тебя чего-нибудь поесть? — попросила Бенита. — Я… я ужасно голодна. Прежде я этого не чувствовала, только теперь…

— Голодна, ты голодна, а я… вот, возьми немного холодной говядины, которую я не доел вчера ночью; я собирался отдать ее кафрам. Господи! Мне приходится кормить тебя грубой пищей кафров! Но ничего, поешь, подкрепись.

Бенита взяла кусок говядины и с жадностью принялась его есть: уже несколько дней она жила только кусочками сухаря и сушеным мясом. Говядина показалась ей превосходной — ей показалось, что никогда прежде она не ела ничего вкуснее. Пока она ела, Роберт смотрел на нее горящими глазами.

— Как ты можешь смотреть на меня? — воскликнула она. — У меня, должно быть, ужасный вид; я жила в темноте, мне пришлось шлепать по грязи. Я даже наступила на крокодила! — она вздрогнула.

— Какая бы ты ни была, я хочу тебя видеть такой, какая ты есть, — ответил он тихим голосом. — Для меня ты всегда прекрасна.

Несмотря на все перенесенные несчастья, девушка вспыхнула при этих словах. Когда она подняла глаза, в них блестели слезы.

— Спасибо. Я не хочу думать о том, что со мной случится, а то, что было, — прошло. Но нельзя ли нам уйти отсюда?

— Не знаю, — ответил он, — но кажется, это будет трудным делом. Выйди и посиди снаружи на козлах, пока я оденусь, а там посмотрим.

Бенита вышла из фургона. Туман редел. Теперь сквозь его дымку она увидела картину, от которой ее сердце сжалось: между повозкой и горой Бамбатсе виднелись толпы матабеле; огромным потоком лились они к фургону Сеймура, двигаясь по берегу реки. Они с Робертом были отрезаны от крепости… Минуты через две вышел Сеймур. Она с беспокойством посмотрела на него. Он выглядел старше, чем в тот день, когда они расстались на палубе «Занзибара», лицо его обросло бородой; кроме того, он прихрамывал.

— Боюсь, что пришел конец, — сказала она, указывая на матабеле.

— Да, похоже на то, — ответил он, — ну что ж, я повторю твои слова: теперь мне все нипочем. — Он взял ее пальчики в свою руку и прибавил: — Будем счастливы в те немногие минуты, которые нам остается прожить. Они скоро будут здесь.

— Каким образом ты здесь очутился? — спросила она. — Ты пленник?

— К сожалению. Я отправился вслед за вами, ведь эта дорога была мне уже знакома. Тут я и попал в их руки. Они уже собирались убить меня, но тут одному из них, который оказался поумнее своих товарищей, пришло в голову, что я, как белый, может быть, помогу им советом, как взять крепость. Я был уверен, что ты здесь, потому что видел тебя на вершине конуса, хотя матабеле вообразили, будто видят Дух Бамбатсе. Я не очень торопился помочь им: ты ведь знаешь, что бывает, когда матабеле штурмом берут какое-нибудь место. Но так как я знал, что ты жива, то и умирать тоже не спешил. Я решил заставить их делать подкоп в граните ассегаями и острыми секирами. Они проделали ход длиной в двадцать футов, а по моим подсчетам остается не меньше ста сорока футов. Вчера ночью они выражали недовольство этой утомительной работой и даже грозились убить меня, если я не укажу им другого способа. Как видишь, дело плохо, и я не вижу выхода. Ага, вот и они. Спрячься в фургон, скорее!

Бенита повиновалась, но внимательно смотрела и прислушивалась к происходящему из-под полога фургона; матабеле же не могли видеть ее. Приближавшийся к ним отряд дикарей состоял из вождя и двадцати человек охраны. Вождя Бенита узнала — это был Мадуна, жизнь которого она спасла. Рядом с ним шел зулус из Наталя, сопровождавший Сеймура в качестве погонщика волов; он говорил по-английски и теперь служил переводчиком.