Том 9

Магнус(толмачу). Что за черт, не хочет ли он мне подсунуть дурную да старую девку?

Иван(Новосильцеву). Чего он всполохнулся?

Новосильцев. Испугался, что обманем с девкой.

Иван(засмеялся). А стоило бы его на козе женить. (Громко.) Что же не видно, не слышно суженой-ряженой, или заспалась крепко, или еще чулочки не надела на белые ноги?

Владимир Андреевич(встает). Государь, вели мне пойти за дочерью.

Иван. Поди, поди, скажи: суженый уныл сидит, не пьет, не ест, ножом всю скатерть испорол.

Владимир Андреевич. Иду, государь. (Поклонившись, уходит.)

Иван(Марье). Чего глаза опустила, слова не молвишь, сидишь, как на поминках?

Марья. Государь, прости, буду весела.

Иван. А чего бледна, смутна-то чего?

Марья. Не гневайся на меня, ладо мое.

Иван. Или младенец, что ли, томит тебя?

Марья(тихо, со страхом). Нет, младенец как будто покоен.

В глубине появляются Оболенский и Репнин. За ними несколько опричников.

Оболенский. Что хотите ее мной делайте, – не сяду и не сяду за нижний стол…

Репнин. С мужиками, с конюхами нас посадили, спасибо тебе за честь, за место, великий государь.

Оболенский. Господи! Куда же теперь деться-то, свет клином, все под твоей властью, Иван Васильевич. (Заплакал.)

Магнус. Чего они кричат? Кто эти люди?

Иван. Мои шуты. Великие искусники, – уж рассмешат, так до слез.

Оболенский. Воистину шутами сделал ты нас. Выйдешь на двор-та, измахнешь рукавами, – над опустелой Москвой одни вороны тучами. Добился своего. (Становится на колени.) Делай с нами, что хочешь, только убери от нас царя Симеона. Вернись в Москву.

Репнин. Насмешил Москву. Весь свет насмешил… Уж будет!

Магнус. Мне не смешно, и никто не смеется.

Иван(Оболенскому). Шут, плохо веселишь гостя. (Репнину.) Ну, а ты чем позабавишь?

Опричники подталкивают Репнина к столу.

Басманов. Петухом покричи или в чехарду попрыгай, ну-ка, чего заробел, князь…

Репнин. Вот я сел, вот я сел! (Шлепается па пол и, оскалясь, глядит на всех.) Тут мое крайнее место. Уносите меня отсюда, вперед ногами.

Иван(Магнусу). Не смешно?

Магнус(захохотал). Очень смешно.

Иван. Еще смешнее будет. (Опричникам, указывая на князей.) Унесите их, нарядить обоих по чину.

Опричники с хохотом подхватывают брыкающихся князей и уволакивают их из палаты. Магнус катается от смеха. Иван зло кусает конец шелкового платка.

Мы люди простые. Забавы у нас невинные.

Появляются Владимир Андреевич и Ефросинья, которая ведет княжну под покрывалом.

Ефросинья. А вот и суженая-ряженая наша.

Владимир Андреевич. Принц Магнус, по обычаю, тебе встать, да у юницы покрывало поднять, да в уста ее поцеловать, да чару за ее здравие пить.

Магнус(толмачу). Черт меня возьми, будь что будет!

Ефросинья. Принц-батюшка, девки у нас на Москве красивые, а эта — внученька моя — как ландыш лесной, как ясный месяц среди звезд.

Владимир Андреевич(наливает чару). Принц Магнус, прими-ста от дочери моей поцелуй и чару.

Магнус. Готов исполнить волю великого государя и царя всея России.

Иван(кусая платок). Еще бы ты попятился.

Магнус поднимает на княжне покрывало и отшатывается, пораженный ее красотой.

Магнус. Несказанная красота! Иван. Не обманываем, торгуем честно.

Магнус. Хорош русский обычай! (Целует княжну.)

Княжна, обмерев от страха, как кукла, подставляет губы.

Ефросинья. Довольно и одного разика, батюшка, сладкого понемножку.

Магнус. О, я счастлив!

Марья встает, держа обеими руками чашу.

Марья. Принц Магнус, хочу пить здравие твое и нареченной невесты. (Идет к принцу и княжне.)

В это время к Ивану подходит встревоженный Малюта и — на ухо.

Малюта. Государь, ничего не пей, не ешь и царице не вели ни пить, ни есть.

Иван. Что?

Малюта. Девка, которая кричала утром, померла. Была отравлена.

Иван сходит с трона и идет к Марье.