Том 9

Поразительная перемена произошла в промышленных округах за последние четыре недели. В июле и в начале августа на горизонте было лишь одно безоблачное процветание; обстановку омрачали лишь тень, исходившая от отдаленной тучки— восточного вопроса и, пожалуй, в большей степени, опасения, как бы недостаток рабочих рук не помешал нашим хлопчатобумажным лордам использовать до конца неиссякаемый источник рисовавшихся им прибыльных дел. Восточный конфликт как будто был улажен; урожай мог, конечно, оказаться не совсем удовлетворительным, но на то ведь и существует свобода торговли, чтобы держать цены на низком уровне с помощью неистощимых американских, черноморских и балтийских запасов. Изо дня в день спрос на промышленные товары возрастал. Калифорния и Австралия оплодотворяли британскую промышленность потоками своего золота. «Times», позабыв про Мальтуса и про свои собственные недавние разглагольствования о перенаселении, всерьез пустился в обсуждение вопроса, не приведет ли недостаток рабочих рук и вызванное им повышение заработной платы к росту — в определенной пропорции — издержек производства английских промышленников и не прекратится ли в результате этого процветание промышленности и торговли, если только с континента не будут доставлены рабочие-переселенцы. Рабочему классу, по уверениям предпринимателей, жилось чересчур хорошо, настолько хорошо, что он в своих требованиях преступил всякие пределы, его «бесстыдство» становилось несноснее с каждым днем. Но это уже само по себе свидетельствовало об огромном, неслыханном процветании, переживаемом страной; а что могло послужить причиной этого процветания, как не свобода торговли! Но самое ценное заключалось в уверенности, что вся эта гигантская торгово-промышленная деятельность покоится на здоровых началах, что в ней нет места биржевому ажиотажу и необузданной спекуляции. Так утверждали в один голос английские промышленники, и они действовали в соответствии с этой точкой зрения: они строили сотни фабрик, заказывали паровые машины в тысячи лошадиных сил, заказывали тысячи ткацких станков и сотни тысяч веретен. Никогда еще машино- и станкостроение не было такой прибыльной отраслью производства, как в 1853 году. Предприятия, понесшие тяжелый ущерб во всех своих звеньях в результате большой забастовки 1851 г.[288], восстановили теперь свое положение и даже улучшили его, и я мог бы назвать не одну первоклассную и широко известную машиностроительную фирму, которая никогда не оправилась бы от удара, нанесенного ей рабочими-машиностроителями во время упомянутой большой стачки, если бы не это небывалое деловое оживление.

Приходится, однако, констатировать, что на ясном небе процветания в настоящий момент появились мрачные тучи. Этому, без сомнения, в известной степени способствовал тот оборот, который принял восточный конфликт, но влияние этого обстоятельства на внутреннюю, американскую и колониальную торговлю все же весьма незначительно. Повышение учетного процента не причина, а скорее симптом того, что «гнило что-то в королевстве датском»^{23}. Что касается неурожая и вздорожания предметов продовольствия, то тут мы несомненно имеем причины, которые понизили и еще сильнее понизят спрос на промышленные товары на рынках, подверженных действию этих причин, и в первую очередь на внутреннем рынке, этом оплоте британской промышленности. Однако повышение цен на продовольствие в настоящий момент в большинстве районов Англии и Шотландии пока еще компенсируется целиком или почти целиком повышением заработной платы, так что едва ли можно говорить о том, что уже произошло значительное падение покупательной способности потребителя. Повышение заработной платы привело к увеличению издержек производства в тех отраслях, в которых преобладает ручной труд; но благодаря большому спросу рост цен почти на все промышленные товары к августу значительно опередил рост издержек производства. Все перечисленные причины содействовали, конечно, ослаблению деловой жизни, но одних этих причин все же еще недостаточно, чтобы объяснить ту всеобщую тревогу, которая охватила деловые сферы промышленных округов.