Том 9

Ричард Кобден был истинным драматическим героем и как таковой разделил судьбу всех истинных героев, которая может быть только трагичной. Но затем на трибуну поднялся мнимый герой, покровитель всяческого обмана, мастер элегантной лжи и учтивых обещаний, глашатай всех смелых слов, которые нередко произносят, обращаясь в бегство. Это был лорд Пальмерстон. Этот старый, опытный и хитрый полемист увидел с первого взгляда, что подсудимый может избежать приговора, если отречется от своего адвоката. Он понял, что министерство, осаждаемое со всех сторон, сможет в корне изменить положение, если оно со всем пылом обрушится на единственного человека, осмелившегося выступить в его защиту, и если оно откажется от единственных оснований, которые Могли бы в какой-то мере послужить оправданием его политики. Не было ничего легче, как найти у г-на Кобдена ряд противоречий. Г-н Кобден, указал Пальмерстон, начал с того, что выразил свое полное согласие с предыдущими ораторами, а кончил тем, что разошелся с ними в каждом пункте. Он высказался в защиту целостности Турции, а затем сделал все, чтобы доказать, что она не заслуживает никакой защиты. Он, апостол мира, оправдывал агрессивные действия России. Россия, утверждал он, слаба, но война с Россией, по его же мнению, означала бы для Англии неминуемое разорение. Правда, Россия представляет собой лишь совокупность деревень, но поскольку С.-Петербург более красивый город, чем Константинополь, то Россия должна получить право владеть обоими. Хотя г-н Кобден и сторонник свободы торговли, но он предпочитает русскую покровительственную систему турецкой фритредерской. Потребляет ли Турция сама ввозимые в нее товары или же она служит только каналом для их доставки в другие части Азии, — разве для Англии безразлично, сохранится или нет для них свободный транзит? Г-н Кобден, горячий защитник принципа невмешательства, хочет теперь парламентскими постановлениями определить судьбы мусульман, греков, славян и других народов, населяющих Турецкую империю. И тут лорд Пальмерстон стал превозносить прогресс, достигнутый Турцией, и силы, которыми она ныне располагает. «Правда, Турция не имеет Польши и Черкесии». Но так как Турция достаточно сильна, то лорд Пальмерстон может, разумеется, принудить ее согласиться на занятие некоторых провинций русскими. Сильная империя может все выдержать. Лорд Пальмерстон доказал Ричарду Кобдену, что не было ни одного разумного основания для той политики, которую проводили лорд Пальмерстон и его коллеги. И после этого старый комедиант, которого после каждой сказанной фразы прерывали восторженными аплодисментами, вернулся на свое место, произнеся в заключение следующие наглые, противоречащие всей его речи слова:

«Мне доставляет удовлетворение, что Турция носит в себе самой элементы жизни и процветания, и я полагаю, что политика, которую проводит правительство ее величества, является здоровой политикой, заслуживающей одобрения страны и что следовать ей и впредь должно быть долгом всякого английского правительства». (Аплодисменты.)

Пальмерстон был велик в своей «отваге напускной», употребляя выражение Шекспира^{21}. Он проявил, говоря словами Сидни, «робкую смелость, которая отваживается делать только то, что, — как она заведомо знает, — она не знает, как делать».

Написано К. Марксом 19 августа 1853 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3862, 2 сентября 1853 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Подпись: Карл Маркс

К. МАРКС ПОЛОЖЕНИЕ ДЕЛ НА КОНТИНЕНТЕ И В АНГЛИИ [255]

Лондон, вторник, 23 августа 1853 г.

Немецкие и бельгийские газеты на основании телеграфных сообщений из Константинополя от 13 сего месяца утверждают, что Порта согласилась на предложения венского совещания. Однако французские газеты, получившие телеграммы из Константинополя за то же число, сообщают только, что Диван обнаружил склонность принять эти предложения. Окончательный ответ едва ли был получен в Вене ранее 20 августа. Остается открытым весьма важный вопрос: направит Порта своего посла в С.-Петербург до или после вывода русских войск из Дунайских княжеств.

Согласно последним сообщениям из района Черного моря, поднявшиеся норд-осты стали нарушать нормальное судоходство. Некоторые корабли, стоявшие на якоре в Пендерекли и в других пунктах побережья, были вынуждены покинуть свои якорные стоянки, чтобы не быть выброшенными на берег.