Том 8. Дживс и Вустер

Представляете, какой удар поддых нанесло мне созерцание проклятого рекламного щита, если я при этом известии не пал, хладный и бездыханный, а только издал «Ха!» или «Хо!», а может быть, просто «Хм». После шока, вызванного рекламным шедевром, мне море было по колено.

— После этого рекламного шедевра, Дживс, — сказал я, — мне море по колено.

— Вот как, сэр?

— Да, Дживс. Девица поиграла на моих чувствах, ну и что?

— Совершенно справедливо, сэр.

— Мне показалось, я услышал голос любви, но он звал не меня. По-моему, я выдержу этот удар, верно, Дживс?

— Разумеется, сэр.

— Да, Дживс. Выдержу. Но чего я не выдержу, так эту ужасную рекламу. Ведь моя физиономия с тарелкой Суперсупа Слингсби красуется по всему Лондону. Я должен бежать отсюда. В «Трутнях» меня на смех поднимут, проходу не дадут.

— Да, сэр. И миссис Спенсер Грегсон…

Я, наверное, заметно побледнел. Я совсем забыл про тетю Агату, представляю, что мне предстоит услышать по поводу урона, который нанесен фамильной чести по моей милости.

— Вы хотите сказать, что она звонила?

— По нескольку раз в день, сэр.

— Дживс, единственный выход — слинять отсюда.

— Да, сэр.

— Обратно в Париж, что ли?

— Я бы не взял на себя смелость советовать вам вернуться в Париж, сэр. Насколько я понимаю, там тоже вскоре появятся рекламные щиты Bouillon Supreme. Продукция мистера Слингсби имеет широкое хождение во Франции, где на его непревзойденные супы большой спрос. Вид рекламных щитов будет вам неприятен, сэр.

— Куда же мне бежать?

— Если позволите, сэр, я мог бы дать вам совет: почему не вернуться к вашему первоначальному плану отправиться в круиз по Средиземному морю на яхте миссис Траверс? В морских просторах вам не будут докучать эти рекламные щиты.

Дживс, как мне показалось, бредит.

— Но ведь яхта вышла в плавание месяц назад. Сейчас она уже Бог знает где.

— Нет, сэр. Круиз был отложен на месяц из-за болезни шеф-повара миссис Траверс месье Анатоля, которого сразила инфлюэнца. Пуститься в плавание без него миссис Траверс отказалась.

— Значит, они еще не отбыли?

— Нет, сэр. Яхта отплывает из Саутгемптона во вторник.

— В таком случае, черт побери, лучшего и желать нечего.

— Да, сэр.

— Позвоните тете Далии и скажите, что мы к ним присоединимся.

— Я взял на себя смелость позвонить миссис Траверс еще до вашего возвращения, сэр.

— Неужели?

— Да, сэр. Я предположил, что, возможно, вы одобрите этот план.

— Еще бы! Всю жизнь мечтал отправиться в круиз.

— Я тоже, сэр. Это путешествие, без сомнения, будет чрезвычайно приятным.

— А запах соленого морского бриза, Дживс!

— Да, сэр.

— А лунная дорожка на море!

— Совершенно верно, сэр.

— А убаюкивающий плеск волн!

— Безусловно, сэр.

Я был на седьмом небе. Гвлэдис, рекламные щиты — да плевать мне на все это!

— Йо-хо-хо, Дживс! — сказал я, слегка поддернув брюки.

— Да, сэр.

— На самом деле, Дживс, я пойду дальше. Йо-хо-хо и бутылка рому!

— Очень хорошо, сэр. Доставлю немедленно.

7 ДЖИВС И МАЛЕНЬКАЯ КЛЕМЕНТИНА

Тот, кто близко знаком с Бертрамом Вустером, заверит вас, что хоть он порой уклоняется от участия в спортивных соревнованиях, но за шестнадцать лет не пропустил ни одного из ежегодных турниров, которые проводит гольф-клуб «Трутней». Тем не менее, когда я узнал, что в нынешнем году турнир состоится в Бингли-он-си, я, признаться, некоторое время пребывал в сомнениях. Вот и сейчас, стоя у окна моего номера в отеле «Сплендид» и глядя на утренний пейзаж, я не то чтобы трясся, как овечий хвост, но не мог одолеть чувства, что, кажется, совершил опрометчивый шаг.

— Дживс, — сказал я, — теперь, когда мы уже здесь, я задаюсь вопросом, разумно ли мы поступили.

— Бингли очень приятное место, сэр.

— Да, куда ни кинь взгляд, везде чертовски красиво, — согласился я. — Но хотя Бингли нежно овевается свежими морскими ветрами, мы не должны забывать, что именно здесь мисс Маплтон, старинная приятельница тети Агаты, держит школу для девочек. Если тетка узнает, что я в Бингли, она непременно потребует, чтобы я навестил мисс Маплтон.

— Весьма вероятно, сэр. Меня пробрала дрожь.

— Дживс, я видел ее всего один раз, «летним вечером у меня в палатке, после моей победы над нервиями»,[78] то есть за обедом у тети Агаты в прошлом году на празднике урожая. И, уверяю вас, одного раза мне за глаза хватит.

— В самом деле, сэр?

— А кроме того, надеюсь, вы не забыли, что произошло, когда я однажды попал в школу для девочек?

— Не забыл, сэр.

— В таком случае храним тайну и даем обет молчания. Будем считать, что я здесь инкогнито. Если тетя Агата спросит вас, где я был на этой неделе, скажите, что ездил лечиться в Харроугейт.

— Хорошо, сэр. Прошу прощения, сэр, вы предполагаете появиться в обществе, имея на себе данный предмет одежды?

До этого момента наша беседа протекала в дружественной и сердечной обстановке, но сейчас я почувствовал, что между нами пробежала кошка. Я все ждал, когда мои новые брюки-гольф подвергнутся обсуждению, и был готов биться за них, как тигрица за своего детеныша.

— Непременно, Дживс, — сказал я. — Почему бы нет? Они вам не нравятся?

— Нет, сэр.

— Думаете, слишком блестят?