Том 8

В ожидании обеда леди Саммерхэй читала книгу о сновидениях. Лампа с красным абажуром бросала мягкий свет на ее серое платье, розоватую щеку и белое плечо. Это была представительная дама, со светлыми, едва начинающими седеть волосами; вышла она замуж рано и уже пятнадцать лет была вдовой. Вольнодумство, когда-то ей свойственное, давно зачахло от долгого общения с людьми, занимающими солидное положение в обществе. Душа ее, погрузившись в пучину жизни, уже не могла подняться до прежних высот, хотя в ней иногда еще пробуждались некоторые прежние порывы. Ей не чужд был некоторый либерализм, но теперь ее мнения определялись все теми же ее знакомыми с солидным общественным положением: спорить — сколько угодно, но никаких изменений в принятом укладе жизни! Различные общественные течения, которыми интересовались она и ее друзья, вопросы эмансипации и всеобщего блага — все это было для нее чем-то вроде отдушины, дававшей выход избытку врожденной доброжелательности и постоянной склонности поучать других. Она всегда думала, что действует в общих интересах, но руководствовалась все-таки тем, что влиятельные люди обычно говорят на завтраках и обедах. Конечно, это была не ее вина, что такие люди имеют обыкновение завтракать и обедать. Когда сын поцеловал ее, она протянула ему книгу и сказала:

— Я считаю, что книга этого человека позорна; он просто помешался на вопросах пола. Мы совсем не так уж одержимы ими, как ему кажется. Автора надо било бы посадить в его собственную лечебницу для умалишенных.

Саммерхэй сказал:

— У меня дурные новости для тебя, мама.

Леди Саммерхэй испытующе посмотрела на него. Она знала это выражение его лица, наклон головы, словно он собирается боднуть. Так он выглядел, когда приходил к ней после карточного проигрыша.

— Ты знаешь майора Уинтона из Милденхэма и его дочь? Так вот, я люблю ее… Она моя возлюбленная.

Леди Саммерхэй ахнула.

— Брайан!

— Тот субъект, за которого она вышла замуж, пьет. Год назад ей пришлось уйти от него и забрать с собой ребенка; были к тому и другие причины. Послушай, мама, это неприятно, но ты должна знать: на развод нет никакой надежды. — Он повысил голос: — И не пытайся переубеждать меня. Это бесполезно.

С приятного лица леди Саммерхэй словно упала маска; она сжала руки.

Уж очень внезапно обрушилась на Брайана жизнь, которая до сих пор была для него лишь серией «юридических казусов»! Это слишком жестоко. Видимо, сын сам чувствует это, хотя и не понимает, в чем тут дело. Какая неприятная, ужасная новость!

Он взял ее руку и поднес к губам.

— Не унывай, мама! Она счастлива, и я тоже.

Леди Саммерхэй пробормотала:

— Но разве… но разве… это грозит скандалом?

— Надеюсь, что нет; во всяком случае, этот скрипач обо всем знает.

— Общество не прощает таких вещей.

— Что ж, я очень огорчен за тебя, мама.

— О Брайан!

Это восклицание задело его.

— Нет нужды кому-нибудь рассказывать об этом, мама! Мы не знаем еще, что будет дальше.

Леди Саммерхэй почувствовала боль и пустоту в сердце. Женщина, с которой она не знакома, само происхождение которой было сомнительным, а замужество, видимо, тоже запятнало ее, — какая-то сирена, это ясно! Как все это тяжело! Она верила в сына, мечтала, что он займет положение в обществе, надеялась, что он, безусловно, достигнет многого!

Она спросила слабым голосом;

— Этот майор Уинтон — светский человек?

— Вполне. Но она будет достойной парой для кого угодно. И самая гордая женщина, какую я встречал. Если ты не знаешь, как тебе держаться с ней, — не беспокойся! Ей ничего ни от кого не нужно, могу заверить тебя. Она не примет подачек.

— Это очень мило! — Но, взглянув на сына, леди Саммерхэй вдруг почувствовала, что ей грозит опасность быть вытесненной из его сердца. Она сказала холодно: — Вы собираетесь жить вместе, открыто?

— Если она захочет.

— Ты еще не знаешь?

— Я скоро узнаю.

Книга о сновидениях упала с ее колен. Она подошла к камину и стала там, глядя на сына. Куда девалась его веселость? Лицо его казалось ей чужим. Она вспомнила, как однажды в Уидрингтонском парке, разозлившись на своего пони, он промчался мимо нее, и лицо у него было такое же, а вьющиеся волосы стояли дыбом, как у чертенка. Она печально сказала:

— Но не мог же ты думать, что я буду довольна всем этим! Брайан, даже если она такая, как ты говоришь, — не кроется ли здесь какая-нибудь интрига?

— Чем больше людей будет против нее, тем больше я буду ее любить.

Леди Саммерхэй вздохнула.

— А как собирается поступить тот скрипач? Я однажды слышала его игру.

— С точки зрения морали и по закону его нельзя привлечь к суду. Я только молю бога, чтобы он сам поднял дело о разводе, и тогда я смогу жениться на ней. Но Джип говорит, что он не захочет.

— Джип? Это ее имя? — Ее охватило вдруг желание, отнюдь не дружественное, увидеть эту женщину. — Ты приведешь ее ко мне? Я здесь одна до среды.

— Я не думаю, что она придет. Мама, какая она чудесная!

Улыбка пробежала по губам матери. «Ну, конечно! Афродита! А дальше что?»

— Майор Уинтон знает?

— Да.

— Что же он говорит?