Том 8

«Может быть, это — затишье перед бурей, может быть, это — дым, без которого не бывает огня… Характерной чертой данного момента является скука».

Деятельность парламента возобновилась, но до сих пор наиболее драматическим и единственно привлекающим внимание актом коалиционного министерства были трижды повторенные реверансы лорда Абердина. О впечатлении, произведенном программой лорда Джона на его врагов, можно лучше всего судить по высказываниям его друзей.

«Лорд Джон Рассел», — говорит «Times», — «произнес речь, в которой было меньше вдохновения, чем даже во вступительном слове рядового аукциониста перед распродажей старой мебели, испорченных товаров или лавочных принадлежностей… Лорд Джон Рассел вызывает чрезвычайно мало энтузиазма».

Как известно, новый билль о реформе был отложен ввиду наличия более насущных практических реформ, требующих более экстренного внимания законодателей. В настоящее время уже показан пример того, какой характер должны принять эти реформы, когда инструмент для проведения реформ, т. е. парламент, сам остается не реформированным.

14 февраля лорд Крануорт изложил в палате лордов свою программу реформ в области права. Большая часть его многословной, скучной и туманной речи состояла в перечислении тех многих вещей, которых от него ожидают, но которых он еще не готов выполнить. Он оправдывался тем, что сидит на мешке с шерстью[354] всего лишь семь недель. Однако, как замечает «Times», «лорд Крануорт прожил уже 63 года на этом свете и из них 37 лет состоял адвокатом». В истинно вигском духе он из сравнительно больших успехов прежних мелких реформ в области нрава делает тот вывод, что было бы нарушением всяких правил скромности продолжать проводить реформы с тем же рвением, как и раньше. В истинно аристократическом духе он не хочет заниматься церковным правом, ибо «это слишком шло бы вразрез с законно обоснованными интересами». На чем основаны эти интересы? На ущербе для общества. Только два следующие мероприятия, подготовленные лордом Крануортом, имеют некоторое значение. Во-первых, «билль об облегчении передачи земли», главные особенности которого состоят в том, что он еще больше затрудняет передачу земли, увеличивая связанные с этим издержки и технические препятствия, но не сокращая волокиты и не упрощая сложной процедуры передачи собственности в другие руки. Во-вторых, предложение создать комиссию, которой надлежит систематизировать статутное право[355] и вся заслуга которой должна свестись к составлению указателя ко всем сорока фолиантам статутов. Лорд Крану-орт, несомненно, может защитить свои мероприятия от нападок самых закоренелых противников реформы в области права с помощью того же оправдания, к которому прибегала одна бедная девица, заявившая своему исповеднику, что хотя она, действительно, и родила ребенка, но этот ребенок очень маленький.

До сих пор единственными интересными дебатами в палате общин были дебаты, вызванные запросом, который г-н Дизраэли сделал 18 сего месяца министерству по поводу отношений между Англией и Францией. Дизраэли начал с Пуатье и Азенкура[356] и кончил избирательной кампанией в Карлайле и речью в Клос-холле в Галифаксе. Его целью было обвинить сэра Джемса Грехема и сэра Чарлза Вуда, непочтительно отозвавшихся о Наполеоне III. Дизраэли не мог более наглядно продемонстрировать полное разложение старой торийской партии, как выступая в роли апологета Бонапартов, этих наследственных врагов той самой политической касты, вождем которой он является. Он не мог начать свою оппозиционную деятельность более неподходящим образом, как оправдывая теперешний режим во Франции. Слабость этой части его речи обнаруживается уже при кратком анализе ее.

Когда он пытался объяснить причины беспокойства, испытываемого публикой по поводу состояния теперешних отношений между Англией и Францией, он вынужден был признать, что главным источником этого служат как раз те большие вооружения, которые были начаты во время его собственного правления. Несмотря на это, он старался доказать, что увеличение и усовершенствование средств обороны Великобритании имеют своим единственным основанием лишь те крупные изменения, которые вызваны современным приложением науки к военному искусству. Ведущие авторитеты, заявил он, уже давно признали необходимость подобных мероприятий. В 1840 г., в период министерства г-на Тьера, правительство сэра Роберта Пиля приложило некоторые усилия к тому, чтобы, по крайней мере, положить начало новой системе в области национальной обороны. Но эти усилия оказались тщетными. В 1848 г., когда на континенте разразилась революция, тогдашнему правительству снова представился случай придать общественному мнению желательное направление в той мере, в какой дело касалось обороны страны. Но опять-таки безрезультатно. Вопрос о национальной обороне окончательно созрел лишь к тому времени, когда он и его коллеги были призваны стать во главе правительства. Принятые ими меры сводились к следующему:

1) Была создана милиция.

2) Артиллерия была приведена в надлежащее состояние.