Том 7. Стихотворения, очерки 1925-1926

Превращусь
     не в Толстого, так в толстого, —
ем,
     пишу,
    от жары балда.
Кто над морем не философствовал?
Вода.
Вчера
   океан был злой,
          как черт,
сегодня
    смиренней
         голубицы на яйцах.
Какая разница!
       Все течет…
Все меняется.
Есть
  у воды
     своя пора:
часы прилива,
       часы отлива.
А у Стеклова
      вода
        не сходила с пера.
Несправедливо.
Дохлая рыбка
      плывет одна.
Висят
   плавнички,
        как подбитые крылышки.
Плывет недели,
       и нет ей —
            ни дна,
ни покрышки.
Навстречу
     медленней, чем тело тюленье,
пароход из Мексики,
         а мы —
             туда.
Иначе и нельзя.
       Разделение
труда.
Это кит — говорят.
         Возможно и так.
Вроде рыбьего Бедного —
            обхвата в три.
Только у Демьяна усы наружу,
             а у кита
внутри.
Годы — чайки.
       Вылетят в ряд —
и в воду —
     брюшко рыбешкой пичкать.
Скрылись чайки.
          В сущности говоря,
где птички?
Я родился,
     рос,
       кормили соскою, —
жил,
  работал,
      стал староват…
Вот и жизнь пройдет,
          как прошли Азорские
острова.

3/VII — Атлантический океан.

[1925]

Блек энд уайт *