Том 7. Стихотворения

На  закат, на зарю
Долго, долго смотрю.

Слышу, кровь моя бьётся
И в заре отдаётся.

Как-то весело мне,
Что и я весь в огне.

Это — кровь моя тает,
И горит да играет

Над моею горой,
Над моею рекой.

Вот заря догорела,
Мне смотреть надоело,

Я глаза затворил,
Я весь мир погасил.

Всё во всём

Если кто-нибудь страдает,
Если кто-нибудь жесток,
Если в полдень увядает
Зноем сгубленный цветок, —

В сердце болью отзовётся
Их погибель и позор,
И страданием зажжётся
Опечаленный мой взор:

Потому что нет иного
Бытия, как только я;
Радость счастья голубого
И печаль томленья злого,
Всё, во всём душа моя.

«Под звуки дивной арфы…»

Под звуки дивной арфы
Давид псалмы слагал,
И в это время ветер
Смиренно умолкал,
И птицы петь не смели,
И воды не текли, —
Одна хвала звучала
Во всех концах земли.

Когда ж он утомится
Творца земли хвалить,
Тогда повсюду птицы
Спешат его сменить,
И воды заструятся,
Создателя хваля, —
Хвалой многоголосной
Наполнится земля.

Больная жена

Ты больна, но вся прекрасна, как мечта.
Ты святою тишиною повита.

Нет огня в твоих потупленных очах,
Нет лобзаний и улыбок на устах.

Мне не снять с тебя венчальный твой убор,
Не зажечь стыдом мне твой невинный взор.

Нет, мой друг, ты будешь мирно почивать, —
Стану я твой чуткий сон оберегать.

Люди злы, и нас с тобою осмеют.
Мы не пустим их в наш радостный приют.

«Вижу зыбку над могилой…»

Вижу зыбку над могилой,
Знаю, — мать погребена,
И ребёнка грудью хилой
Не докормит уж она.
Нет младенца в колыбели,
Крепко спит в могиле мать, —
Только зимние метели
Станут зыбку подымать.

Эта зыбка и могила, —
В них мой образ вижу я:
Умерла былая сила,
Опустела жизнь моя, —
Кто-то вынул сон прекрасный
Из души моей больной,
И томит меня безгласной,
Бездыханной тишиной.

«Какие злые перемены!..»

Какие злые перемены!
Зачем же вас я должен знать?
Опять меня замкнули стены,
Я каменеть начну опять.

И шум и грохот воздвигаю
Опять на улицах моих,
И понемногу забываю
О тишине ночей лесных,

И учреждаю я торговлю,
И зажигаю фонари,
И забываю сад, и кровлю,
И свежесть утренней зари.

«Я — бог таинственного мира…»

Я — бог таинственного мира,
Весь мир в одних моих мечтах.
Не сотворю себе кумира
Ни на земле, ни в небесах.

Моей божественной природы
Я не открою никому.
Тружусь, как раб, а для свободы
Зову я ночь, покой и тьму.

«Одно моё спасение…»