Том 7. Это было

От собашных самоедов
Еду к югу, к оленным,
Тороплюсь по волчью следу
На тепло, на дальний дым.

Любо нартам расписным
В снежном бисере купаться,
Как лебедке отряхаться,
Видеть месяц молодым.

Красоваться перед ним
Блеском снежным, нежным пухом,
Нашей волей, нашим духом,
Тем, что птицею летит.

Читая, чувствуешь себя в полете: это полет души поэта передался нам, и мы мчимся, в очаровании. Вот она власть таланта.

В стихах Новгород-Северского не только пейзаж, картинки жизни тунгусов: в них и духовная углубленность, чувство благоговения, общения с Высшим.

Сполох горит негреющим огнем.
Но в сердце теплота, душа согрета чем-то.
Я в тундре не один:
Великий Властелин
Зажег огни
И светит мне зачем-то!..
Да как сказать… зачем?
Мне нужен этот свет,
Как птице, зверю, самоеду…
Сполох горит уж много-много лет…
Ведь не один я тундрой еду…

Или еще:

Найди-ка след прошедших кораблей
В бродячих льдинах бухты очертанья…
В угасшем небе только Водолей
Плеснул ковшом над кораблем скитанья…
Его струя мне душу леденит:
Ужели хлад и в небе бесконечном…
Но нет… звезда, блеснув, как полымя горит
И сердцу говорит об огненном и вечном.

Эта углубленность, насыщенность – «от духа» – ценнейшее свойство поэзии вообще; оно воспитывает душу читателя. И этого ценнейшего много в стихах Новгород-Северского. Он – от лучших истоков русской поэзии: идет от Пушкина, от Тютчева… У него есть и светлая простота, и чувствование человеческого примитива. Смотрите, как передает он религиозную простоту дикаря, и сколько в этом прелести! Вот тунгусская песенка:

Голубые божки

Божки нанизаны на голубую нитку,
А это значит – на небе живут,
И ходят в небе голубой тропинкой.

Божки нанизаны на голубую нитку.
А это значит, что они пасут
Оленей в небе с голубою спинкой.

Божков возьми за голубую нитку,
Повесь на шею – будешь голубым…
И легким-легким… словно дым!

У Новгород-Северского не только богатая палитра для изображений внешнего – торосов, ледников, айсбергов, сполохов, творящих розы в льдах. У него богатство внутреннего содержания. Например, стихотворение «Мысль».

…Олени вихрем мчатся,
В их лете мысль свою постиг…
Ну где постичь, куда за ней угнаться!

И редкая душевность, детскость – подлинного поэта свойства:

У камелька сидит старушка с детворой,
И льются ручейком седые сказки.
Блеснет снежок и захрустит порой,
Но дети глянут бойко, без опаски.
Они привыкли. Знают каждый звук,
А волк не смеет к чуму приближаться
И путать сказки, портить их досуг
Да с ними, малыми, из-за добра кусаться.

Поэзия Новгород-Северского – светлая, бодрая. Она – в здоровом русле русской поэзии, – пушкинское приятие жизни. Вот, «Олень смарагдовый»:

Олень смарагдовый приснился:
Был золотым он в блеске дня,
Полярный снег под ним искрился,
С цветами полными огня.
Олень, на молнию похожий,
Чуть-чуть касавшийся земли.
И стук копыт, с громами схожий,
И глас я слышал: – «Мне внемли:
Вот так, как я, встряхнись грозово,
Над тундрой звонкой поднимись,
И к звездам жарким с песней новой
Оленем солнечным взметнись».