Том 7. Это было

Так вот для чего были нужны тысячелетия страданий, подвиги гениев, свет Христова учения, водители религий, высокая духовность, достижения чудодейственной техники и несметная власть над всей природой: чтобы все это уперлось в глухой и подлый тупик, все потонуло в… вы-годе!.. Дойти до высот, после стольких чудесных вех, чтобы найти… последнюю веху, желанную веху – вы-году?! чтобы свалиться в яму?!

Откидываясь за полвека, становясь малюткой-четырехлеткой, я с нашего бедного двора, из толпы трудовых людей, простых, простецких людей с ужасом и болью смотрю на эту призрачную вершину мировых достижений человека, на достигнутую им цель – выгоду! И мир еще смеет именовать себя – христианским?! И мир еще может, не содрогаясь, петь великую Песнь – Христу, великое славословие – «Слава в вышних Богу, и на земли мир, и в человецах благоволение»?!. Какая ложь!..

* * *

Но вот, что-то, как будто, дрогнуло… как будто, движется?.. Или это пустое движение во сне, обреченное не проснуться, – последнее шевеленье прошлого, отсвет уже погасающего Света… отзвук замирающего Гласа?.. Или – предвестия Пробуждения? Может быть, нужна была какая-то последняя капля, которая переплеснула чашу?.. Не кровь ли это бедных, мирных русских казаков и их семей, их стариков, жен, матерей, детей, ушедших в чужую землю, своей лишенных, живших мирным трудом, – и там, на чужой земле, под охраной чуждой державы, застигнутых красными палачами и истребленных так утонченно-мучительно, как и башибузукам не грезилось? истребленных с такой гнусной, с такой разрешенной, попущенной, безнаказанной дерзостью, на чужой земле? Может быть, наконец, проснулась совесть, и мир начинает постигать, что ведь это же он, мир, истребил этих несчастных детей… он, цивилизованный мир, истреблял их совместно с красными палачами, двенадцать лет неустанно истреблял? Ибо мир дозволял, двадцать лет дозволял творить это, признав палачей – Державой, властью и силой правомерными! Да, это он, цивилизованный мир, мир XX века, мир христианский, он истреблял и истребляет! Он истребил и детей в Трехречье, мир-Ирод XX столетия. И еще может, еще смеет петь святую Песнь Рождества – «Христос рождается – славите»?!. До такого падения не доходил и Ирод. Это неизгладимо: это занесено в историю. Занесено кровью, детской кровью: мир потакал, мир торговал, мир дозволил… за выгоду. Не эта ли детская кровь переплеснула чашу?..

Вот уже начинается движение. Первой начала Англия. Это – важно. Англия не умеет останавливаться на полдороге. Еще – Америка. Достойнейшая, она не признала палачей. – Она – может, она все может. Дай, Господи. Комитеты защиты христианства, собрания, митинги… Дай, Господи. Да неужели же этот черный проклятый лед, этот позорный лед, сковавший теплое человеческое сердце, живое сердце, – все еще не убил его?! Дай, Господи. Неужели он трескается, неужели – треснул?! Он должен треснуть и обнажить теплое человеческое сердце: иначе – верная смерть человечеству, его движению; иначе – яма! Ибо там, где все заполнила выгода, там – не люди, а торгаши, там базар. Там все продается и покупается, до души продажной. Там уже не мир Божий, а разгульная ярмарка, где одно и одно – «купи – продай».

Слышно живое слово, слышатся голоса из Храма. Может быть, сотворится чудо, и властный Голос сдержит торгующих и изгонит торг душами, торг человеческой кровью?!

То, что зачинается в Англии, с благословения Церкви, важно не столько для нас, кого мир не слышит уже двенадцать лет: оно важно для целого, оглушенного криком базара – мира. Это – Пасха нетления, миру спасение. Да не умолкнет Голос! Пусть очнутся живые души, сольют свои голоса! Да оправдается человечество! Только тогда может оно воскликнуть:

«Слава в вышних Богу, и на земли мир, и в человецех благоволение!»

Декабрь, 1929 г.

Севр

(Россия и славянство. 1929. 21 дек. № 56. С. 1)

<Ответ на анкету А. Седых «Писатели о своих книгах»>