Читаем Том 6. Жизнь и приключения Николаса Никльби. Главы XXXI-LXV полностью

— Будь я на твоем месте, дорогой мой, я бы таких глупостей не говорила, — с важностью ответила миссис Никльби, — потому что они совершенно неуместны и тебе не подобает их говорить. Я хотела только сказать, что мистеры Чириблы не зря приглашают нас на обед. Хорошо, хорошо! Поживем — увидим. Конечно, ты мне не поверишь, что бы я ни сказала. Лучше подождать, гораздо лучше — все будут удовлетворены, и не о чем будет спорить. Я повторяю одно: запомните то, что я сейчас сказала, и, когда я вам скажу, что я это говорила, не разубеждайте меня.

Поставив такое условие, миссис Никльби, которую днем и ночью преследовало видение — разгоряченный вестник врывается в дом и объявляет, что Николас принят компаньоном в фирму, — перешла от этой темы к другой.

— В высшей степени странно, — сказала она, — в высшей степени странно, что они пригласили мисс Ла-Криви. Меня это изумляет, честное слово изумляет. Разумеется, очень приятно, что ее пригласили, очень приятно, и я не сомневаюсь, что она будет держать себя прекрасно, она всегда держит себя прекрасно. Радостно думать, что мы доставили ей возможность попасть в такое общество, я этому очень рада, я в восторге, потому что она и в самом деле в высшей степени благовоспитанная и добродушная особа. Я бы только хотела, чтобы кто-нибудь дружески намекнул ей, какая у нее плохая отделка на шляпе и какие ужасные банты, но, разумеется, об этом не может быть и речи, и, если ей угодно походить на пугало, она несомненно имеет на это полное право. Мы никогда не видим себя со стороны, никогда! И никогда не видели и, полагаю, никогда не увидим.

Так как это нравоучительное размышление напомнило ей о необходимости быть особенно элегантной, в противовес мисс Ла-Криви, и явиться во всей своей красе, миссис Никльби начала совещаться с дочерью касательно ленточек, перчаток и украшений, а эта тема, будучи сложной и крайне важной, вскоре оттеснила тему предыдущую и обратила ее в бегство.

Когда настал знаменательный день, славная леди отдала себя в руки Кэт примерно через час после завтрака, одевалась не спеша и закончила свой туалет как раз вовремя, чтобы и дочь успела заняться своим туалетом, который был очень прост и не отнял много времени, хотя оказался столь изящен, что никогда еще не бывала она очаровательнее и милее. Явилась и мисс Ла-Криви с двумя картонками (у обеих вывалилось дно, когда их вынимали из кареты) и еще с чем-то, завернутым в газету; некий джентльмен в карете уселся на этот предмет, который пришлось снова разглаживать, дабы привести в надлежащий вид. Наконец все были одеты, включая и Николаса, вернувшегося домой, чтобы их отвезти, и они отбыли в карете, присланной для этой цели братьями. Миссис Никльби очень интересовалась, что подадут на обед, допрашивала Николаса, какие он сделал за это утро открытия, не почуял ли доносившийся из кухни запах черепахи или какие-нибудь другие запахи. и оживляла беседу воспоминаниями об обедах, на которых бывала лет двадцать назад, сообщая подробности не только о кушаньях, но и о гостях, к коим ее слушатели не проявили особого интереса, так как до сей поры никто ни разу об этих людях не слыхивал.

Старый дворецкий встретил их с глубоким почтением, расплываясь в улыбке, и провел в гостиную, где они были так сердечно и ласково приняты братьями, что миссис Никльби пришла в волнение и у нее едва хватило присутствия духа оказывать покровительство мисс Ла-Криви. Еще больше была растрогана этим приемом Кэт: зная, что братьям известно все происшедшее между нею и Фрэнком, она понимала деликатность и трудность своего положения и трепетала, стоя рука об руку с Николасом, но вот мистер Чарльз подал ей руку и повел в другой конец комнаты.

— Дорогая моя, вы видели Маделайн, с тех пор как она от вас уехала? — спросил он.

— Нет, сэр, ни разу, — ответила Кэт.

— И ничего о ней не слышали, а? Ничего не слышали?

— Я получила только одно письмо. — тихо сказала Крт. — Я не думала, что она меня так скоро забудет.

— Вот как! — отозвался старик, поглаживая ее по голове и говоря так ласково, как будто она была его любимой дочерью. — Бедняжка! Что ты на это скажешь, брат Нэд? Маделайн только один раз написала ей, только один раз, Нэд, а она не думала, что Маделайн так скоро ее забудет, Нэд!

— О, печально, печально! Очень печально! — сказал Нэд.

Братья переглянулись, молча посмотрели на Кэт, обменялись рукопожатием и закивали головой, словно поздравляя друг друга с чем-то весьма приятным.

— Так, так, — сказал брат Чарльз. — Пойдите-ка в соседнюю комнату, дорогая моя… дверь вон там… и посмотрите, нет ли вам письма от нее. Кажется, оно лежит там на столе. Не спешите возвращаться сюда, милочка, если найдете письмо, потому что мы еще не садимся обедать и времени сколько угодно… Времени сколько угодно.

Кэт послушно удалилась. Проводив взглядом ее изящную фигуру, брат Чарльз повернулся к миссис Никльби и сказал:

Перейти на страницу:

Все книги серии Диккенс, Чарльз. Полное собрание сочинений в 30 томах

Том 2. Посмертные записки Пиквикского клуба (главы I-XXX)
Том 2. Посмертные записки Пиквикского клуба (главы I-XXX)

Р'Рѕ второй том собрания сочинений вошли первые тридцать глав романа «Посмертные записки Пиквикского клуба». Чарльз Диккенс – великий английский писатель XXIX века, книги которого наполнены добротой и мягким СЋРјРѕСЂРѕРј, что не мешает ему быть автором СЏСЂРєРѕР№ социальной сатиры и создателем известных комических персонажей. Такими и являются мистер Пиквик и его РґСЂСѓР·ья, а также его слуга – незабвенный Сэм Уэллер. Это первый роман Диккенса, в котором он описывает клуб чудаков, путешествующих по стране и изучающих «человеческую природу». Основатель и председатель клуба, мистер Пиквик, человек очень наивный, чудаковатый, но, как потом выясняется, очень честный, принципиальный и храбрый. Р' клуб РІС…РѕРґСЏС' и три его члена. Натэниел Уинкль – молодой компаньон Пиквика, милый и привлекательный РіРѕСЂРµ-спортсмен. РђРІРіСѓСЃС' Снодграсс – предполагаемый РїРѕСЌС' и романтик. Трейси Тапмен – пухлый пожилой джентльмен, мнящий себя героем-любовником. Перцу в сюжет добавляет друг и слуга мистера Пиквика – Сэм Уэллер. Это – нахальный, деловитый, изворотливый, ловкий и находчивый парень, но верный и честный друг, известный СЃРІРѕРёРјРё меткими изречениями. Р'РѕС' некоторые из РЅРёС…: - Теперь у нас вид приятный и аккуратный, как сказал отец, отрубив голову своему сынишке, чтобы излечить его РѕС' косоглазия. - Это СѓР¶ я называю прибавлять к РѕР±иде оскорбление, как сказал попугай, когда его не только увезли из СЂРѕРґРЅРѕР№ страны, но заставили ещё потом говорить РїРѕ-английски. - Дело сделано, и его не исправить, и это единственное утешение, как РіРѕРІРѕСЂСЏС' в Турции, когда отрубят голову не тому, кому следует. - Стоит ли столько мучиться, чтобы узнать так мало, как сказал приютский мальчик, РґРѕР№дя до конца азбуки. Р

Чарльз Диккенс

Классическая проза
Том 4. Приключения Оливера Твиста
Том 4. Приключения Оливера Твиста

«Приключения Оливера Твиста» — это рассказ о злоключениях мальчика-сироты, выросшего в работном доме. На его жизненном пути ему встречаются как отбросы общества, так и добрые, честные, милосердные представители человеческого рода. Однако стоит заметить, что первых больше. Возможно, это можно объяснить социальным окружением несчастного ребенка. Это и малолетние воришки, и их вожак - отвратительный еврей Феджин, и вор-убийца Сайкс, забивший насмерть свою любовницу семнадцатилетнию Нэнси, которая незадолго до своей смерти помогла Оливеру, и сводный брат Оливера Монкс, который стоял за многочисленными несчастьями Твиста, и многие другие. Но, кроме этих отщепенцев, в романе есть и Роз Мейли, и мистер Браунлоу, и миссис Бэдуин, и мистер Гримуиг.Но все хорошо, что хорошо кончается. Злодеи повержены, Оливер остается жить со своей, как оказалось, тетей Роз Мейли.

Чарльз Диккенс

Классическая проза

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука