Том 6

Ватикан — враг коварный, опытный в коварстве и беспощадный. Но уже далеко не такой сильный, каким был когда-то. В общем-то он изрядно облинял. Он объявляет «крестовые походы» против Страны Советов, против коммунизма. Но из его походов ничего не получается. Он отлучает коммунистов от церкви, от бога. Но коммунисты живут и не горюют. Он объявляет запрещения на те или иные книги. А эти книги все равно читаются. В открытую Ватикан уже не может. Он вынужден напяливать на себя шкуру кроткой евангельской овечки. Его гонят из многих стран, как собаку, — он подкрадывается, как змея.

Микеланджело, Рафаэль, Браманте, Бенвенуто Челлини — кто только из великих и славных мастеров Италии не украшал своим творчеством это гнездо крестовых пауков! Какие только сокровища искусств не собраны в этих дворцах и галереях за каменными крепостными стенами! Ватиканский рекламный путеводитель в этом случае не врет. Он совсем не далек от истины, утверждая, что на этом участке Рима находится перекресток всего мира: туристы этот перекресток не минуют. Он влечет их к себе сокровищами культуры человечества, которые страшный наук подгреб под себя всеми своими четырьмя парами цепких паучьих лап, заманивает золотой прекрасной паутиной, которую он неутомимо ткет второе тысячелетие. Иезуиты еще сильны, но уже совсем не так, как прежде, когда силу свою папство укрепляло с помощью живых костров на площадях и изощренных пыток в подземельях. Па́ук еще жиреет, по, жирея, дрябнет. Он ненавидит все, в чем видит свою грядущую гибель. Он ненавидит рабочих Италии, он ненавидит трудящихся всего мира, он ненавидит нас.

Когда-то на Констанцском соборе, почти пять с половиной веков назад, когда католический мир путался среди трех одновременно существовавших пап, в том числе и пресловутого Иоанна XXIII, страшного своими неисчислимыми преступлениями, один кардинал воскликнул: «Только черт может еще спасти католическую церковь!»

Сейчас расчет почти такой же. Сейчас Ватикан рассчитывает на «Желтого дьявола», которому служит верой и правдой.

3. Под голубыми небесами

Автобус шел из Рима в Неаполь. Он летел с той скоростью, с какой обычно ходят автобусы-экспрессы на линиях Москва — Ленинград, Москва — Симферополь, Ленинград — Таллин. Мелькали городки, селения, серебряные оросительные каналы и желоба, зелень виноградников, пепельно-серые рощи маслин, или, по-здешнему, олив, поля высокой кукурузы; где-то справа, невидимое, лежало море, а слева все время тянулись горы, местами скалистые, дикие, местами поросшие лесом; пейзаж этот до удивления напоминал пейзаж Северного Кавказа, если ехать, скажем, из Грозного в Нальчик.

По временам даже забывалось, что ты далеко от дома, так и думалось, что едешь поездом до Орджоникидзе, там пересядешь в машину и через Дарьяльское ущелье, преодолев в конце его Крестовый перевал, начнешь спускаться в долину Арагви, спеша к своим друзьям в Тбилиси.

Но вот на повороте вскрикнет встречный автобус, вскрикнет чужим певучим голосом; вот увидишь, как движется бороздой пахарь и перед ним, мерно вышагивая, почти белый бык с извилистыми рогами тащит тяжелый старинный плуг; вот среди поля запестреют рекламы чего-то не нашего. Оглядываешь это все — и возвращаешься к действительности. Долбят ломами землю по склонам гор, пробивают ямы, в которые нанесут земли из долин и посадят оливковые деревья, — ряды маслин то там, то здесь упрямо взбираются на каменистую крутизну. Идут монахини, скрыв свои лица в раструбах накрахмаленных косынок. Неторопливо катит на мотороллере священнослужитель. В придорожной остерии, засунув сколько полагается монет в пусковой механизм радиолы, толпятся парни того типа, с которого берут пример наши отечественные стиляги. Радиола издает беспорядочные звуки рок-н-ролла. Парни в этом беспорядке улавливают какой-то понятный им порядок, и под эти звуки кто приплясывает ногой, кто подергивает плечом, у кого конвульсивно ходит бедро. Надо полагать, что они так танцуют.

Но подобных парней мало. Люди работают, люди добывают хлеб, и, судя по всему, не легкий.

Наш автобус тоже снабжен певучими трубами архангелов. Распугивая ими путников, он летит и летит по дороге, которая не что иное, как продолжение древней Аппиевой дороги. На кручах над нею — развалины старых храмов, возле современных мостов видны остатки огромных мостов древних римлян, видны стены и башни крепостей, сложенных из характерного римского кирпича — он площе обычного, кладка из него выглядит очень плотной, что и есть на самом деле; из такого кирпича сложены и дворцы на Палатиие, и термы Каракаллы, и арки Колизея. Чего только не повидала на своем веку эта дорога, прежде чем ее покрыли асфальтом и прежде чем по ней зашелестели шины автомобилей!