Том 6

Да и вообще смешно говорить о «государственной измене» и прочих обвинениях, напоминающих травлю демагогов, в настоящий момент, когда европейская война, народная война, стучится в дверь. Через несколько недель, быть может ужо через несколько дней, армии республиканского Запада и порабощенного Востока столкнутся друг с другом на немецкой земле в решающем бою. Германию — вот до чего довели ее государи и буржуазия! — Германию даже не спросят, согласна ли она на это. Германия не будет активно участвовать в войне, война обрушится на нее помимо ее воли, без возможности сопротивления с ее стороны. Таково почетное положение Германии в предстоящей европейской войне, благодаря мартовским правителям, мартовским палатам и не в меньшей степени благодаря мартовскому Национальному собранию. О немецких интересах, о немецкой свободе, немецком единстве, немецком благосостоянии не может быть и речи, когда вопрос стоит о свободе или угнетении, о счастье или несчастье всей Европы. Здесь кончаются все национальные вопросы, здесь существует только один вопрос! Хотите ли вы быть свободными или хотите быть под пятой России? А контрреволюционные газеты еще толкуют о какой-то «государственной измене», как будто Германию, которая скоро будет превращена в пассивную арену борьбы двух армий, еще можно каким-то образом предать! Бесспорно, в прошлом году дело обстояло иначе. В прошлом году немцы могли начать борьбу против русского гнета, они могли освободить поляков и перенести таким образом войну на русскую территорию, воевать за счет России. Но теперь, благодаря нашему государю, война будет вестись на нашей земле и за наги счет, теперь дело обстоит так, что европейская освободительная война явится в то нее время для Германии гражданской войной, в которой немцы будут драться против немцев.

Вот чем мы обязаны предательству наших государей и дряблости наших народных представителей, и если что можно назвать государственной изменой, так именно это! Короче — в великой освободительной войне, распространяющейся по всей Европе, Пфальц и Баден будут на стороне свободы против рабства, на стороне революции против контрреволюции, на стороне народа против государей, на стороне революционной Франции, Венгрии и Германии против абсолютистской России, Австрии, Пруссии и Баварии. И если господам «нытикам» угодно называть это государственной изменой, то во всем Пфальце и во всем Бадене никому нет дела до их воплей.

Написано Ф. Энгельсом 2 июня 1849 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в газете «Во1е fur Stadt und Land» № 110, 3 июня 1849 г.

Перевод с немецкого

К. МАРКС 13 ИЮНЯ

Париж, 21 июня

Вы достаточно хорошо знаете население Парижа, чтобы a priori {заранее. Ред.} считать пресловутое обвинение в трусости смехотворным. Тем не менее я понимаю, что события 13 июня кажутся совершенно необъяснимыми, особенно в Германии, и должны давать повод для всевозможных недоброжелательных кривотолков.

Главным действующим лицом 13 июня был не народ, а «Гора»[359]. Впрочем, за спиной «Горы» в свою очередь стоял тайный комитет[360], который толкал ее вперед и в той или иной степени заставлял Ледрю-Роллена играть эту главную роль.

Главной ошибкой «Горы» была ее уверенность в победе. Она до такой степени была проникнута этой уверенностью, что надеялась добиться всего с помощью мирной демонстрации. Тем самым она предоставила правительству возможность одержать победу над ней, не вступая с ней в бой. Процессия, которая проходила от Шато д'О через бульвары, была совершенно безоружной. Правительство, со своей стороны, полностью осведомленное через шпионов обо всех деталях, отдало секретный приказ национальной гвардии, венсеннским стрелкам и другим воинским частям незаметно занять все важные пункты. Процессия была в полном смысле слова окружена, и даже в том случае, если бы она была вооружена, она не смогла бы оказать никакого сопротивления. А ведь она была безоружной! Шангарнье, который заранее принял все необходимые меры, оказался настолько умен, что не отдал приказа бить сигнал тревоги.