Том 6

В общем и целом Швейцария сделала значительный шаг вперед по сравнению с началом 40-х годов. Но ни с одним классом не произошло столь разительных перемен, как с рабочим классом. В то время как в среде буржуазии, особенно в старинных патрицианских семьях, еще почти безраздельно царит дух старомодной местной ограниченности, в лучшем случае принявшей более современные формы, швейцарские рабочие достигли больших успехов в своем развитии. Раньше они обособлялись от немцев, нелепейшим образом щеголяли своим «свободно-швейцарским» национальным высокомерием, жаловались на «проходимцев-иностранцев» и не принимали участия в современном движении. Теперь все это изменилось. С того времени как условия труда стали хуже, с того времени как Швейцария демократизировалась, а особенно с того времени, как мелкие путчи сменились европейскими революциями и боями, такими как июньские бои в Париже и октябрьские в Вене, — с этого времени швейцарские рабочие все более и более втягиваются в политическое и социалистическое движение; они стали относиться по-братски к иностранным рабочим, особенно к немецким, и уже по чванятся своим «свободным швейцарским духом». Во французской и во многих местностях немецкой Швейцарии немцы и немецкие швейцарцы без всяких различий состоят в одном п том же рабочем союзе, и союзы с преобладающим большинством швейцарцев постановили примкнуть к проектируемой и отчасти уже созданной организации немецких демократических союзов. В то время как радикальнейшие из радикалов официальной Швейцарии в лучшем случае мечтают о единой и неделимой Гельветической республике, от швейцарских рабочих можно часто услышать мнение, что вся самостоятельность маленькой Швейцарии в условиях готовящейся европейской бури, пожалуй, скоро полетит к черту. И подобные «изменнические» мысли эти пролетарии высказывают с полным хладнокровием и равнодушием, без единого слова сожаления! Все швейцарцы, которых мне довелось видеть, проявляли большое сочувствие к борцам Вены, но у рабочих это сочувствие доходило до настоящего фанатизма. О Национальном совете, о Совете кантонов, о путче церковников во Фрейбурге[13] не говорилось ни слова, зато Вена, Вена была с утра до вечера у всех на устах. Можно было подумать, что Вена опять, как до времен Телля[14], являлась столицей для швейцарцев, что они снова стали австрийцами, Распространялись сотни слухов, о них спорили, в них сомневались, им верили, их снова опровергали, обсуждались всевозможные варианты; а когда, в конце концов, определенно подтвердилось известие о поражении, которое понесли героические венские рабочие и студенты вследствие превосходящих сил и варварства Виндишгреца, это произвело на швейцарских рабочих такое впечатление, как будто в Вене решалась их собственная судьба, как будто там потерпело поражение дело их собственной родины. Это настроение, разумеется, нельзя еще считать всеобщим, но оно ежедневно все шире распространяется среди швейцарского пролетариата, и то обстоятельство, что во многих местах это настроение уже преобладает, является для такой страны, как Швейцария, громадным шагом вперед.

Написано Ф. Энгельсом 9 ноября 1848 г.

Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 143, 15 ноября 1848 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

На русском языке публикуется впервые

КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ В БЕРЛИНЕ

I

Кёльн, 11 ноября. Министерство Пфуля представляло собой «недоразумение»; его истинный смысл заключается в министерстве Бранденбурга. Министерство Пфуля было указателем содержания, министерство Брандепбурга — это само содержание. Бранденбург в Собрании и Собрание в Бранденбурге[15]. Так гласит надгробная надпись дома Бранденбургов![16] Император Карл V вызвал удивление тем, что велел похоронить себя при жизни[17]. Но написать на своем надгробном камне злую шутку — это почище императора Карла V с его карательным уголовным уложением[18].

Бранденбург в Собрании и Собрание в Бранденбурге!

Однажды некий король Пруссии появился в Собрании. Он не был настоящим Бранденбургом. Маркиз фон Бранденбург, появившийся два дня тому назад в Собрании, был настоящим прусским королем.

Гауптвахта в Собрании, Собрание на гауптвахте! — Это значит: Бранденбург в Собрании, Собрание в Бранденбурге!