Том 5. Рудин. Повести и рассказы 1853-1857

Как и Дудышкин, Дружинин видел недостаток тургеневских «лишних людей» и, в частности, Рудина в том, что он «всю жизнь свою не мог возвыситься до понимания дела, до возможной и необходимой гармонии с средой, его окружающей» (там же, с. 37–38).

Первый роман Тургенева был встречен с большим сочувствием и в славянофильских кругах.

К. Аксаков в «Обозрении современной литературы» (Рус беседа, 1857, № 1) писал, что «„Рудин“ — едва ли не самое обработанное и глубоко задуманное сочинение г. Тургенева». Образ Рудина, при всех его недостатках, возбудил в авторе «Обзора» «сочувствие». Он характеризовал его как человека «замечательного», «с умом сильным, интересом высоким», но при этом путающегося в жизни «вследствие желания строить ее отвлеченно, вследствие попытки всё определять, объяснять, возводить в теорию» (там же, с. 22).

Полемизируя с Дудышкиным и другими критиками, призывавшими к «примирению с действительностью», Чернышевский в «Заметках о журналах» за январь 1857 г. писал о превратном истолковании критиком той филиации типов «лишних людей» от Онегина до Бельтова, которую наметил еще Белинский, и ее продолжения до Рудина, установленного им самим, Чернышевским (см. выше). Требование Дудышкина, к которому присоединились А. И. Рыжов и Дружинин, — чтобы литературные герои были изображены в гармонии с обществом и с обстановкой, — Чернышевский высмеивает: «гармонировать с обстановкой» — означает умение всем угождать и никому не противоречить; «трудиться» — в понимании Дудышкина — «значит быть расторопным чиновником, распорядительным помещиком», т. е. верным слугой существующего режима (о последнем, по цензурным условиям, Чернышевский мог говорить лишь намеками). Между тем именно в отсутствии «гармонии с обстановкой» заключается достоинство литературных героев, начиная с героев Гомера и Шекспира. «Лишние люди», в том числе и Рудин, не являются для Тургенева идеалом, но и Тургенев, и Чернышевский смотрели на них исторически (см.: Маркозова Д. С. Общественно-литературная борьба середины 1850-х годов XIX в. и Тургенев, — Труды Сталинирского гос. пед. ин-та, VI, 1958, с. 275–294; Егоров Б. Ф. Очерки по истории русской литературной критики. Л., 1973, с. 112–120).

Высказанный Чернышевским в 1856–1857 гг. взгляд на Рудина и других «лишних людей» как на предшественников нового поколения, проложивших ему дорогу, стал существенно меняться в следующие годы, с углублением разногласий между либерально-дворянской и революционно-демократической общественно-литературными группами, и эта перемена стала особенно ощутима с приходом в «Современник» Добролюбова и усилением его влияния.

Основными вехами переосмысления революционно-демократической критикой проблемы «лишних людей» и, в частности, первого романа Тургенева и образа его героя явились: статья Чернышевского «Русский человек на rendez-vous» (по поводу «Аси». — Атеней, 1858, ч. III, май — июнь, с. 65–89); статьи Добролюбова — «Что такое обломовщина» (Совр, 1859, № 5, отд. III, с. 59–98) и «Когда же придет настоящий день?» (напечатана под заглавием «Новая повесть г. Тургенева» в Совр, 1860, № 3, отд. III, с. 31–72); наконец, упоминавшаяся выше статья Чернышевского, поводом для которой послужила книга Н. Готорна «Собрание чудес» (Совр, 1860, № 6, отд. III, с. 230–245), — статья, явившаяся, в свою очередь, основанием для полного разрыва Тургенева с «Современником».

За эти годы сам Тургенев, убежденный в том, что положительное и прогрессивное значение деятелей, подобных Рудину, принадлежит прошлому, дал сначала иную разновидность этого типа в лице Лаврецкого («Дворянское гнездо») и, показав в нем окончательную исчерпанность людей 1840-х годов, обратился в «Накануне» к герою иного типа — активному и целеустремленному деятелю, Инсарову, а тотчас после него создал и образ нового героя, взяв его в русской разночинно-демократической среде, — образ Базарова, призванного сменить всех прежних, ушедших с исторической сцены героев рудинского типа.