Том 4. Стиховедение

Но какие части речи чаще употребляются в переносных значениях? Здесь, кажется, даже не высказывалось никаких интуитивных предположений. Мы сделали подсчеты по первым сотням существительных, прилагательных и глаголов наших текстов. Наречия, производные от прилагательных, причислялись к прилагательным, причастия — к глаголам. Непроизводное наречие оказалось в нашем материале употреблено в переносном значении только один раз: «с стеклом и солнцем пополам» у Пастернака. Для небольших стихотворений, конечно, приходилось ограничиваться тем количеством частей речи, которое в них было, поэтому данные по ним малонадежны и не приводятся. Все показатели тропеичности частей речи округлены до 5 %.

Посчитав, мы видим: доля переносных значений среди существительных чаще бывает ниже, а среди прилагательных и глаголов — выше. Из 13 стихотворных текстов, по которым были сделаны полнообъемные подсчеты, в пяти показатель тропеичности существительных ниже, чем прилагательных и глаголов («Кавказский пленник», Тютчев, ранний Фет, «Недавнее время», Шершеневич), и еще в трех — по крайней мере не выше («Евгений Онегин», «Рыцарь на час», Маяковский). Наоборот, только в одном случае показатель тропеичности существительных выше, чем прилагательных и глаголов (Блок), и еще в четырех — выше хотя бы одного из двух других (Державин, Баратынский, поздний Фет, Пастернак). Вероятно, можно сказать: тематической опорой текста (о чем говорилось) являются существительные, они несут главное бремя информации и поэтому предпочтительно сохраняют прямое значение; а другие части речи обеспечивают тропеическую орнаментацию к ним. Иногда можно даже угадать, чем объясняется перевес тропеичности у глаголов или у прилагательных. У Пушкина показатели тропеичности в статической лирике «К морю» больше у прилагательных, чем у глаголов (40 и 30 %); в эпическом повествовании (?) «Кавказского пленника» — больше у глаголов, чем у прилагательных (35 и 45 %); в уравновешенном лиро-эпическом «Онегине» — поровну (30 и 30 %). У Некрасова в описательной сатире «Недавнее время» показатель тропеичности выше у прилагательных (17 и 13 %); в задумчивой прогулке «Рыцаря на час» — выше у глаголов (12 и 23 %). Впрочем, при нынешней скудости материала догадки такого рода еще преждевременны.

Блок, единственный автор, расшатывающий семантику существительных больше, чем семантику прилагательных и глаголов, делает это, конечно, намеренно — для того, чтобы создать нужную ему картину иллюзорного, зыбкого, невещественного мира. Собственно, прямое значение в «Снежной маске» имеют только две группы существительных — те, которые говорят: была любовь (лицо, глаза, поцелуи, грусть) и была она зимой (снега, метели, сугробы), все остальное — переносные выражения, одно сплошное как бы. Однако это возможно, по-видимому, только до определенного общего уровня тропеичности — у Блока он, мы помним, около 50 %, небывалый в XIX веке, но не такой уж редкий в XX веке. У тех поэтов, которые сочиняют стихи-загадки с общим уровнем тропеичности в 70–80 %, отношение к частям речи становится противоположным. В приведенных выше образцах нарочито загадочного стиля Мандельштама, Маяковского и Шершеневича вообще все слова, сохраняющие прямое значение (по которым реконструируется разгадка), — существительные; единственный прямой глагол в стихотворении Мандельштама — я видел, он не входит в загадку, а является (очень традиционным) вступлением к ней.

Особенной изысканностью отличаются случаи, когда одно и то же прилагательное в сочетании с одним смежным существительным имеет значение прямое, а с другим — переносное. Здесь предшественником авангардистов был Пушкин: когда он в стихотворении «К морю» пишет, что Байрон был «как ты, могущ, глубок и мрачен», то слово глубок применительно к морю имеет прямое значение, применительно к Байрону — переносное, а слово мрачен — применительно к морю переносное, а применительно к Байрону прямое. Ср. у Пастернака: «цепь упала змеей гремучею (переносное, хотя и стертое значение) в песок, гремучей (прямое значение) ржавчиной — в купаву». Или: «одна из южных мазанок была других южней», где слово южный при первом упоминании воспринимается в прямом значении, а при втором — в переносном. И еще сложнее: «что пожелтелый белый свет с тобой белей белил. И… станет… белей, чем бред…, чем белый бинт на лбу». В белей белил… белый бинт прилагательное имеет прямое значение; в белей, чем бред — переносное, несмотря на сравнительную степень; а в пожелтелый белый свет, который одновременно белей, чем белила и чем бред? Для подсчетов это создает дополнительные трудности.