Том 4. Стиховедение

Я был весь в пестрых лоскутьях, 1.1.2.1
Белый, красный, в безобразной маске. 2.3.1.1
Хохотал и кривлялся на распутьях, 2.2.3.1
И рассказывал шуточные сказки. 2.2.3.1
Развертывал длинные сказанья 1.2.3.1
Бессвязно, и долго, и звонко — 1.2.2.1
О стариках, и о странах без названья, 3.2.3.1
И о девушке с глазами ребенка. 2.3.2.1
Кто-то долго, бессмысленно смеялся, 2.2.3.1
И кому-то становилось больно. 2.3.1.1
И когда я внезапно сбивался, 2.2.2.1
Из толпы кричали: «Довольно!» 2.1.2.1

(А. Блок, «Я был весь в пестрых лоскутьях…»)

Я лирические вздохи забыл. 2.3.2.
Прозаичные слова идут на ум. 2.3.3.
А вокруг — Сибирь. Сплошная Сибирь. 2.3.2.
Городок Академии наук. 2.2.3.
Юный физик (видно, очень педант) 2.3.2.
объясняет мне, где дом, где река. 2.3.2.
Он спокоен. Он зело бородат, 2.3.2.
только шея тонковата слегка. 2.3.2.
Он величественно к плазме перешел, 2.3.3.
и слова его округло скользят. 2.3.2.
Для него я наивен, как детсад, 2.2.3.
и поэтому немного смешон… 2.3.2.

(Р. Рождественский, «Я лирические вздохи забыл…»)

Четырехиктный тактовик:

Привет тебе, пламя творческое мира, 1.2.1.3.1
Вечного знанья пылающий язык, 2.2.3.
Чистый зачаток, исход обильный пира, 2.2.3.1
Призрак смертельный к ногам твоим поник. 2.2.3.
Ты вещество неподвижное волнуешь, 2.2.3.1
Велишь соединяться ему и жить, 1.3.2.1
Ты глину ваяешь, и в обликах ликуешь, 1.2.2.3.1
В тысячах существ свою проводишь нить. 3.1.3.
Создания свои разрушаешь напрасно, 1.3.2.2.1
Смерть превозмогает над жизнью порой, 3.2.2.
И вновь из обломков встаешь ты ежечасно 1.2.2.3.1
В новых созиданьях торжествующей игрой….3.3.3.

(К. Бальмонт, «Гимн Бессмертию», из Эспронседы)

Скачки на экране! Скачки! Скачки!.3.1.1.1
В клубе Улан-Батора народу полно….3.3.2.
Пожалуйста, не ждите восточной сказки, 1.3.2.1.1
Я расскажу о том, что было в кино. 2.3.2.
А в кино было вот что: летели по экрану 2.2.2.3.1
кони, распластанные в серой пыли. 2.3.2.
И было непонятно, и было очень странно, 1.3.2.3.1
что они должны еще касаться земли! 2.1.3.2.
Наверное, сейчас они копытами бабахнут! 1.3.3.3.1
И растают в небе на несколько дней… 2.1.2.2.
Сзади старичок причмокивает губами (.3.1.4.1.)
и стонет в истоме, глядя на коней… 1.2.1.3.

(Р. Рождественский, «Кино в Улан-Баторе»)

Мы нарочно старались привести примеры, во-первых, тематически разнородные и, во-вторых, ритмически разновидные: непосредственно на слух чувствуется, что трехиктный стих Рождественского из‐за более единообразного подбора ритмических форм звучит более строго, чем трехиктный стих Блока, а четырехиктный стих Рождественского, наоборот, менее строго, чем четырехиктный стих Бальмонта. Но это все — индивидуальные различия внутри общего размера; они не более и не менее существенны, чем, скажем, различия между ритмом стихов Ломоносова и ритмом стихов Пушкина внутри одного и того же четырехстопного ямба.