Том 4. Расплата

— Ну и как? Прибыльное дельце?

Она улыбнулась и покачала головой.

— Вы заблуждаетесь, лейтенант. Я не получаю никакой оплаты за то, что я здесь делаю. Понимаете ли, я верю в него.

— Вы шутите, — сказал я. — Та чушь, которую он несет, — лишь для ушей простаков.

Она поджала губы.

— Никому не возбраняется иметь на все свою точку зрения, лейтенант. Так случилось, что я поверила в Учителя. Он — человек кристальной честности. Вы ведь не откажетесь признать, что вы сами, хотя и не разделяете его веры, попали под впечатление его искренности?

Теперь была моя очередь покачать головой.

— Единственное, что впечатляет меня в этой истории, так это те суммы, которые вы собираете с этих простофиль.

— Вы стоите на ложном пути, лейтенант, — сказала она непреклонным голосом. — Но спорить с вами все равно бесполезно.

— Ну ладно, — сказал я. — Я не из тех, кто нарушает законы гостеприимства. Я поверю вам. Можно попросить еще немного кофе?

— Конечно. — Она вновь наполнила мою чашку.

— Держу пари, что Учитель тоже не из тех, кто нарушает законы гостеприимства, — сказал я.

Ее брови слегка приподнялись.

— Я вас не понимаю, лейтенант?

— Вы ведь его помощница, не правда ли? — сказал я. — Что-то вроде жрицы? Или есть еще название «близкий друг». По-моему, вы оба весьма близко знаете друг друга.

— Пожалуйста, давайте без оскорблений!

— Я видел, как он выходил из вашего домика непосредственно перед тем, как Чарли ударил меня по голове, — сказал я. — Он что, забегал на чашечку кофе?

— Думаю, это вас нисколько не касается, — сказала она ледяным тоном. — И мне нечего стыдиться и нечего скрывать! Учитель — замечательный человек и к тому же настоящий мужчина. И для меня большая честь служить ему. Вас это удовлетворяет, лейтенант?

— Об этом не меня надо спрашивать, — пробормотал я. — А Учителя.

Она вскочила на ноги.

— Вы уже достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы сейчас же удалиться?

— Полагаю, что да, — сказал я.

Я допил кофе и встал на ноги. На этот раз комната осталась на месте. Если не считать головной боли, я чувствовал себя нормально.

— Меня вот только беспокоит один вопрос, — сказал я Элоизе. — Что же все-таки вас больше привлекает в Учителе — его религиозная искренность или его мужская состоятельность?

— Чтоб ты провалился! — крикнула она. — Надеюсь, в следующий раз кто-то все-таки проломит тебе башку!

Наверное, сам Дейл Карнеги выдал бы мне за мое поведение «высший балл». Я покинул домик Элоизы и снова отправился в офис к Беннету. Он все еще находился там. Сидел за столом, в руках держал бокал. На его лице была написана озабоченность.

— Ну как, нашли Стеллу, лейтенант? — спросил он. — Вам налить выпить?

— Нет и да, — сказал я. — Я так и не дошел до домика Стеллы, и я конечно же не прочь выпить.

Он повернулся лицом к маленькому бару и стал наливать мне бокал.

— Вы Чарли нигде не видели? — спросил я.

— Нет, — сказал он. — Я пытался разыскать его, но он как сквозь землю провалился… и вместе с ним моя машина!

— Какая марка машины?

— Новый «тандерберд», ярко-синего цвета, — сказал он. — Эта история меня сильно задела, лейтенант. Какого дьявола он… Я хотел сказать, зачем он… С какой стати он, черт его возьми!.. Ему ведь не надо было притворяться пьяницей, чтобы пить и есть за мой счет. Я ему и так все давал. Все ему шло прямо в руки.

— Экая волна эмоций выплеснулась из вас, — сказал я. — Что такого сделал для вас. Чарли, что вы уж так ему обязаны? Сбежал с вашей женой?

— Чарли спас мне жизнь около года назад, — ответил Беннет, приходя в себя и передавая мне бокал с выпивкой. — У меня в голове тогда возникла одна бредовая идея — изыскание урана. Это у меня-то!.. У того, кто всегда считал, что «Диснейленд» находится где-то у черта на куличках! Я взял с собой счетчик Гейгера, палатку и выехал в пустыню на джипе.

Скажу коротко, поскольку не собираюсь писать книгу. Я заблудился, и у меня кончилась вода. На второй день Чарли нашел меня. К тому времени, как он подъехал, я уже почти ничего не соображал и в течение шести часов бродил по кругу. У меня был солнечный удар, обезвоживание организма, глюки. Я бы отдал Богу душу, если бы Чарли не выхаживал меня, как родная матушка. И он не взял за это ни цента.

— И с тех пор сопровождает вас, как Пятница?

Беннет покачал головой.

— Самое невероятное во всей этой истории то, что, вернув меня живым в лоно цивилизации, он сам возвратился в пустыню, и я не видел его до тех пор, пока однажды, три месяца назад, он не объявился в здешних краях.

— И не запустил в вас зубы?

— Он сказал, что сидит без гроша, но не просит подачек, а просит работу. Не ахти какую работу, а так, чтобы хватало на еду. Ну, я и дал ему работу здешнего охранника. Ничего он здесь, конечно, не охранял, ну а мне было наплевать на это.

— Чарли оказался очень разумным малым, — ввернул я.