Жизнь налаживается. Читал доклад о заграничной поездке — хуже, чем мог бы это сделать. В газетах переврали, но это неизбежно. Переделываю теперь «труд», написанный в Париже, конец там вышел неудачен. Освободиться бы от этого, тогда дорога открыта — можно заняться множеством интересных дел. Посылают в командировку на Се[верный] Кавказ и Украину. Возможно, побываю в Одессе. Думаю, что в октябре начну работать на экспорт — так чтобы была помощь маме и Жене. Если не считать нищеты — в Париже все благополучно.
У нас чудовищная осень — не то что каждый день дожди, и слякоть, и сумрак, а каждый час льет; феноменальный урожай этого года ощутительно страдает.
Вчера у меня в гостях были Лившицы и Семичевы; выпивали, закусывали, играли на граммофоне. В гостях у нас отличный инженер из Вены — ведем за трапезой легкий разговор на венском диалекте за сигарой и венским кофе. «Паллацо» мое в порядке.
Катины дела я нашел в плачевнейшем состоянии. Помаленьку их поправляем.
Пишите, от вас ничего нет. Каковы воспоминания о племяннице? Я скучаю здорово.
318. М. Э. ШАПОШНИКОВОЙ
Нальчик, 29/Х-33
Живу в благословенной стране — езжу с «хозяином» ее по горам и долам, вспугиваем волков и зайцев, ловим лососей в Тереке. Все дышит здесь изобилием, какого много лет не было. Урожай баснословный, стройка везде кипит, здесь и жить радостно. Постараюсь здесь пробыть как можно дольше; материал и для нас и для заграницы можно собрать необычайный. Из-за всех этих странствий текущие дела маленько запустил — постараюсь наверстать. Кроме того — совсем оторвался от всех корреспондентов и очень тревожусь — что с вами, со всеми моими тремя поколениями? Получили вы телеграммы мои с указанием адреса? Где мама? Подожду еще день и буду снова телеграфировать. Не оставляйте меня без известий. Повторяю в Н-й раз адрес: Нальчик, Се[верный] Кавказ, до востребования. Я теперь сделался на некоторое время оседлым жителем, писать буду аккуратно — потому, конечно, что беспрестанно думаю о вас.
319. Л. М. ВАРКОВИЦКОЙ
Нальчик, 29/Х-33
Милая Л. М. Приехал из Парижа и снова странствую. Объехал Черноморское побережье, теперь живу в Нальчике (Кабардино-Балкарская область), где и задержусь. Письмо Ваше переслали, книжку нет, запросил моих домашних. Сейфуллиной напишу, и вообще, когда приеду в Москву — расшибусь и сделаю все, что надо.
Не поговорить ли Вам пока с Маршаком? Прилагаю письмо к нему. Он один из организаторов нового детского изд-ства и может дать Вам нужный совет. Адреса его не знаю, в письме и личные мои дела, пожалуйста, передайте поскорее.
Срок возвращения в Москву сообщу Вам, в Ленинграде должен быть обязательно. Если время терпит — дождитесь моего возвращения.
Я уверен, что все дела Ваши уладить легко. Не надо и говорить, с какой радостью я увижу Вас — сердце мое предано прошлому.
Будьте другом — напишите о себе и о тройке — какие они и как распределились на сей планете.
Мой адрес: Нальчик, Се[верный] Кавказ, до востребования.
Если не трудно, пришлите мне сюда экземпляр книги, а то я на моих соседей больших надежд не возлагаю. До свиданья.
Bien a vous[66]
320. Ф. А. БАБЕЛЬ И М. Э. ШАПОШНИКОВОЙ
<...> Работать еще не начинал, все кочую по этой стране чудес. Сегодня уезжаю в немецкий колхоз (один из богатейших и благоустроеннейших колхозов края), там возьмусь за ум. Ездили на охоту с Евдокимовым и Калмыковым — убили несколько кабанов (без моего участия, конечно) на высоте 2000 метров, среди альпийских пастбищ и на виду у всего кавказского хребта, от Новороссийска до Баку — жарили целых. Несколько дней провели в балкарском селении у подножия Эльбруса на высоте 3000 метров, первый день дышать было трудно, потом привык <...>
321. М. Э. ШАПОШНИКОВОЙ
Нальчик, 23/XI-33
Не знаю, что приключилось с моим Штайнером в Москве — молчит, несмотря на повторные мои телеграммы и корреспонденции, не пересылает. О Жене узнал только от Вас. Я все ношусь по области (Кабардино-Балкарской) — жемчужине среди советских областей — и никак не нарадуюсь тому, что приехал сюда. Урожай здесь не только громадный, но и собран превосходно — и жить, наконец, в нашем русском изобилии приятно. Был в горах у подножия Эльбруса (все плакал, что семейство мое не видит этих красот), кочую по казачьим степям, скоро собираюсь обосноваться на одном месте, чтобы возобновить потерянную связь с миром. Думаю, что при правильном использовании и настоящем изучении нынешняя моя поездка может дать большие результаты и даже в смысле свидания с семьей в конечном счете. Пишите.
322. А. Г. СЛОНИМ
Нальчик, 28/XI-33
Mio amico[67] A. Г.