Том 4. Пьесы 1865-1867

И страшен сон, да милостив Господь.
Недаром шлю из года в год поминки
Приятелю-дьяку и доброхотам.
Ужли ж они меня не пожалеют,
Греха не побоятся? Грех великий
Поминки брать задаром. Что поминки!
Всех прах и тлен. Душа своя дороже.
Оброк плачу, так можно спать спокойно,
Не выдадут. Не всякий сон да в руку.
Сосну еще — и в город. Да приняться
За Бастрюковых. Насолили оба.
Отец мутит, а сын ворует девок.
Недогляди немного, и увез бы
Жемчужину такую, что и в царских
Не сыщется палатах. Да ему ли,
Беспутному, сокровище такое!
Ему бы пить, а красоты девичьей
Не разберет он, бражник; та ль, другая ль
Ему одно. Уж он, гляди, за пьянством
И позабыл о ней. А если помнит?
А если врет Мизгирь, и ворожбою
Он обманул меня, чтоб только выжить
Из города, чтоб не был я помехой
Их плутовству! Людишки все продажны,
За денежку любого купишь. Каждый
И пьяница и вор. Зачем заехал
Я в эту глушь? На самых добрых конях
Весь день скакать, до ночи не доскачешь.
А там, гляди, гульба, потеха, пьянство
Во всем дворе. А в терему у Марьи
Чужой сидит хозяином, целует,
Глядит ей в очи, к сердцу жмет ее,
Как у себя, как дома. Либо вовсе
Сманил ее и был таков. Немало
Светлиц и повалуш у Бастрюкова,
Зачем ему в чужие красться вором,
Исподтишка, с оглядкой миловаться,
Чтоб люди не видали. То ли дело,
Привез домой, она не поперечит,
Гуляй душа, никто не помешает.
О, дьяволы! Грызи зубами руки
Да плачь теперь; свою башку седую
Разбей об печку. Дураком родился
И дураком умрешь. Вот близко локоть,
Да не укусишь. Ты кому поверил?
Кого оставил дом стеречь? Бабенку!
Она, родясь, алтына не видала:
Достать мошну да позвенеть ей к рылу,
Себя продаст, не только что чужую.
А слуги? те назло, не из корысти,
Готовы дом поджечь со всех углов.

(Молчание.)

Скачи, Нечай, скачи, приедешь в пору.
Там пир идет, весь мир гуляет, пляшут,
Здоровье пьют, Нечая поминают:
«Берег Нечай, да людям. У Нечая
И по губам текло, да не попало».
Да скоро ль утро? Ехать бы, да темно
И бездорожье, ноги изломаешь!
Дрожи как лист осиновый, Иудой
Трясись теперь; сиди да утра жди!
Хоть бы колдун какой! Поворожить бы.

(Подходит к старухе.)

Ты ворожишь, старуха?

Старуха

Нам, боярин,
И ворожить-то не о чем. Мы Бога
И так прогневали. А вам, боярин,
Без ворожбы сполагоря живется.
Ты отойди, здесь ангельское место.
Баю-баю, мил внучоночек!
Ты спи-усни, крестьянской сын!

Воевода

(садится на постель)

Вы, черти полуночные, сбирайтесь —
Иль рвите врозь меня, иль помогите!
А сон опять морит. Прилягу малость.
Забрезжит свет, на коней и в дорогу.

(Засыпает.)

Старуха