— Боюсь, не получится. По крайней мере, не сегодня. Я дам тебе знать, когда приеду в город в следующий раз.
Он направился к выходу, но она схватила его за рукав:
— Джонни, ты меня бросил? Ведь раньше мы встречались каждую неделю…
Он тихо высвободил руку:
— Не сердись, Фей. Просто у меня масса дел.
Он вышел на улицу и с ощущением какой-то смутной тревоги сел в автомобиль. В ресторане он неожиданно встретил Гарри Дэвиса, своего старинного приятеля, работавшего в местной нефтяной компании, и понял, что пообедать в одиночестве не удастся. Дэвис был высоким мужчиной средних лет, обладавшим поразительной способностью нравиться всем. Он широко улыбнулся Энсону и, усевшись за его столик, принялся оживленно болтать.
— Куда катится этот город? — стрекотал он, уминая жареного цыпленка. — Два убийства за какую-нибудь неделю! И куда только смотрит полиция? Пора бы уже покончить с этим, как ты думаешь, Джон?
Энсон удивленно поднял глаза.
— Какие два убийства?
— Ты разве не читал утренних газет?
— Нет, а что стряслось?
Дэвис откинулся на спинку стула.
— Садистское преступление, — объявил он, — что-то невероятное! Молоденькая парочка развлекалась в машине в Глинхилле этой ночью, и вдруг, откуда ни возьмись появился неизвестный с револьвером в руке. Парня он пристрелил, а с девчонкой сам догадываешься, что проделал. Сейчас она в больнице в тяжелейшем состоянии. Полиция, разумеется, бессильна, так как располагает лишь очень приблизительным описанием убийцы. Да тут еще это нападение на автомастерскую. Есть от чего потерять голову в этом гнусном городишке!
— А того парня, который угробил полицейского, еще не поймали! — с напускным равнодушием спросил Энсон.
— Куда там! С их-то прытью. Теперь его ищи-свищи. — Дэвис задумчиво помолчал. — Моей дочери шестнадцать лет, — добавил он тихо. — Если этот негодяй, который резвился вчера в Глинхилле, изнасиловал одну девчонку, значит, будет насиловать и других…
— Сколько раз я тебя предупреждал: не звони мне на работу, — проворчал Энсон, едва Мэг открыла ему дверь.
— Дело не терпит отлагательства, Джон…
— Что случилось? — раздраженно спросил он, снимая пальто и устраиваясь на диване в гостиной.
— Джон, все планы летят к черту. Мы переезжаем.
Он вздрогнул:
— Переезжаете? Почему? Куда?
— Вчера Фил сказал мне, что к концу месяца мы уедем во Флориду.
— Во Флориду! Да он что, рехнулся?!
Она пожала плечами:
— Какой-то Герман Шуман владеет там большим магазином, торгующим садовым инвентарем. Два дня назад он приезжал к Фремели, увидел отдел Фила и был так восхищен, что немедленно предложил ему долю в своем деле. Фил прыгает от радости. Это именно то, о чем он всю жизнь мечтал.
Энсон заерзал так, что из дивана полетела пыль.
— Значит, к концу месяца? — переспросил он.
— Да, но уже на этой неделе Фил должен дать согласие. Кстати, он хочет расторгнуть свою страховку. Теперь ему не нужен капитал.
— Ты поедешь с ним?
— А что мне остается делать? Придется, хотя, видит бог, я больше всего на свете хотела бы быть тут, с тобой.
Энсон благодарно обнял Мэг и принялся думать, как выкрутиться из осложнившегося положения. Флорида! Мысль о том, что Мэг уедет на другой конец материка и увезет с собой его, и без того хрупкие, надежды на счастье, была невыносима. Если Барлоу осуществит задуманное, в его, Энсона, жизни произойдет катастрофа. Нет, этого нельзя допустить…
Мэг отстранилась от него и принялась расхаживать из угла в угол.
— Необходимо разделаться с ним, пока он не уехал, — сказала она. — Это единственный выход, Джон. Если б мы могли управиться до конца месяца…
— Помолчи, дай мне подумать, — проговорил Энсон, сжимая ладонями голову, — сколько у нас времени? Восемнадцать дней? Эх, если бы не Мэддокс!..
— К чертям Мэддокса! — вспылила Мэг. — Если до конца месяца ничего не изменится, придется нам расстаться, а мне снова надо будет выдумывать дурацкие сюжеты для рассказов! Такого случая больше не будет, Джон. Не будет, понимаешь? Я готова рискнуть, а ты?
— Но как это сделать? Я думал, у нас есть целых пять месяцев на подготовку, а теперь получается, что надо все спланировать и осуществить за каких-нибудь восемнадцать дней.
Мэг облегченно вздохнула: лед тронулся.
— Мне нужно подумать, — проговорил он. — Можно у тебя переночевать?
Энсон не спал. Было чуть больше трех часов ночи. В падавшем на кровать бледном лунном свете тело дремавшей рядом Мэг казалось серебристым. Энсон повернулся к ней, чтобы обнять, но внезапно ему в голову пришла мысль, от которой он весь покрылся испариной. Он вспомнил Гарри Дэвиса и их разговор за обедом. «Моей дочери шестнадцать лет, — сказал тогда Дэвис, — если этот негодяй изнасиловал одну девчонку, он будет насиловать и других».
Энсон рывком сел на кровати.
— Мэг!
Она шевельнулась и приоткрыла глаза.
— Мэг, проснись, — крикнул Энсон, хватая ее за руки, — да проснись же!
Она застонала и приподнялась на локте.
— Что случилось?
— У тебя есть вчерашняя газета?
Она смотрела на него как на сумасшедшего.
— Газета? Да, есть…
— Принеси! И свари кофе. Давай, Мэг, пошевеливайся! У меня идея.