Том 4

— «Дорогие мои почтенные родители! Приезжайте ко мне в город Ригу. Я здесь уже не бродяга и не преступник, а пилигрим, меченосец и делаю важное дело: вместе с другими меченосцами из нашей славной Германии мы покоряем диких язычников — леттов, куронов и ливов — и обращаем их в наших старательных, покорных рабов. Вы, конечно, помните тот страшный день, когда меня вместе с другими заключенными вывели из бременской тюрьмы и когда половина из нас была в железных оковах, а другая половина шла со связанными руками. Мы все уже тогда думали, что нас ведут на площадь, чтобы повесить. Но стража с обнаженными мечами погнала всех в гавань, где нас погрузили в трюмы шести кораблей. Там было и сыро, и темно. К нам спустились несколько монахов с зажженными свечами и спели молитвы, а каноник сказал проповедь о том, что мы едем на великое, святое дело — обращать в Христову католическую веру диких язычников. Каноник нам объявил также, что если мы поклянемся стать усердными пилигримами и пришьем на плечо и спину кресты, то нам простятся все наши самые тяжелые грехи и преступления: и прошедшие, и настоящие, и будущие. Конечно, все мы сейчас же объявили о своем согласии. Тогда нам принесли котел вареных бобов, хлеба и два ведра пива, так что мы в первый раз за много дней досыта поели.

Затем наши корабли отправились в путь. Нас сильно качало, пока мы не прибыли сперва на остров Готланд, а затем вошли в устье большой реки Двины. По ней мы поднялись вверх по течению до новой, теперь нашей, германской, крепости Риги. В ней уже выстроена высокая церковь святого Петра с недремлющим жестяным петухом на конце шпиля. В церкви состоялось торжественное богослужение по случаю нашего приезда и вступления в ряды меченосцев. А наши цепи пригодились: их надели на пленных туземцев, которых здесь много. Они строят дома, распахивают землю и вообще исполняют для нас всякие самые трудные работы.

Приезжайте сюда, дорогие родители. Отец, как опытный мастер, отлично будет здесь зарабатывать, изготовляя цепи, кандалы и оружие.

Ваш любящий сын пилигрим-меченосец Теодорих Брудегам».

Монах сказал:

— Я тоже вам советую поехать в Ригу. Там вы окажетесь очень полезны.

Старый Брудегам нахмурился и мрачно сказал:

— Я очень вас благодарю за привезенное письмо, но оно не доставило мне той радости, какую я ожидал, а наоборот. Я скромный и бедный кузнец, но всегда был честным немцем, и меня никто не сможет обвинить, что я делаю черное, постыдное дело. Я изготовляю плуги, лопаты, топоры, подковы, но до сих пор я никогда не ковал кандалов и цепей. Эти туземцы-ливы, насколько я понимаю, виновны лишь в том, что они не хотят принимать католическую веру. Положим, что они язычники, но это их воля… Я не хочу больше ничего слышать о моем блудном сыне. Нацепив на себя крест, он не стал от этого лучше.

И старый Брудегам быстро вышел из комнаты, оставив открытой дверь.

— О Боже милостивый! — всхлипнула Матильда, вытирая концом передника глаза. — Простите моему старику его грубые слова! Он бешеный человек и очень огорчен, что наш Теодорих не сделался кузнецом, а стал усмирителем жителей того края. Вот, пожалуйста, возьмите от меня на нужды церкви.

— Бог милостив! Он наставит неразумного. Благодарю за ваше подаяние!

Что такое германская слава

В Риге, на верхней площадке высокой каменной башни с четырьмя узкими бойницами, выходящими на четыре стороны света, собралась группа немецких рыцарей. Они стояли полукругом и мрачно слушали речь своего магистра[60]. Высокий, с суровым, тщательно выбритым лицом, магистр ливонского ордена меченосцев обращался твердо и властно к воинам в белых плащах с нашитым на плече изображением черного креста. Он объяснил, в чем заключаются обязанности рыцарей:

— Я говорил не раз и повторяю снова: вам предстоит биться безжалостно и неуклонно с неверными язычниками — леттами, ливами и литовцами, и с особенно сильным врагом — русскими еретиками. Вам надо биться за славу германского имени, продвинуть на восток грозный германский кулак и так им ударить, чтобы раздавить всех, кто осмелится стать у нас на пути. Истребляйте всех встречных, как сорную траву, как бурьян, и вы заслужите этим бессмертную славу. Ведь тем, кто падет в битве, предстоит светлое райское блаженство и царствие небесное. А победители получат и собственные замки, и усадьбы, и покорных рабов, скот и коней. Но все богатства сперва надо завоевать. И мы всего добьемся своим мечом. Непобедимая грозная Германия превыше всего!

— Непобедимая грозная Германия превыше всего! — воскликнули высокомерные рыцари и подняли кверху правую руку, сжав ее в кулак.