Том 4

– При чем тут Риджентс-парк? – Пуаро выглядел озадаченным.

– Я пошла туда, побывав на Харли-стрит,[44] просто прогуляться и подумать. Естественно, Майкл считает, что если я туда ходила, то только на свидание с каким-то мужчиной. – Розамунд снова улыбнулась. – Ему это очень не понравилось!

– Но почему бы вам не пойти в Риджентс-парк? – допытывался Пуаро.

– Вы имеете в виду, чтобы прогуляться?

– Да. Вы никогда не делали так раньше?

– Никогда. Зачем мне гулять по Риджентс-парку?

Пуаро посмотрел на нее и промолвил:

– Вам – незачем. – После паузы он добавил: – Думаю, вы должны уступить зеленый малахитовый столик вашей кузине Сьюзен.

Глаза Розамунд широко открылись.

– Это еще почему? Он мне нужен.

– Знаю. Но вы сохраните вашего мужа, а бедная Сьюзен потеряет своего.

– Потеряет? Вы хотите сказать, что Грег завел кого-то? Никогда бы не подумала. Он выглядит таким жалким.

– Измена – не единственный способ потерять мужа, мадам.

– Надеюсь, вы не… – Розамунд уставилась на него. – Вы не думаете, что Грег отравил дядю Ричарда, убил тетю Кору и огрел по голове тетю Элен? Даже мне понятно, что это нелепо!

– Тогда кто это сделал?

– Разумеется, Джордж. Он скользкий тип и замешан в каких-то валютных махинациях – я слышала это от друзей, которые побывали в Монте-Карло. Наверное, дядя Ричард узнал об этом и собирался исключить его из завещания. – Розамунд безмятежно добавила: – Я-то всегда знала, что это Джордж.

Глава 24

Телеграмма пришла в шесть вечера.

Согласно требованию, она была доставлена с посыльным, а не зачитана по телефону, и Эркюль Пуаро, уже некоторое время державшийся вблизи от входной двери, взял телеграмму у Лэнскома, как только ему передал ее мальчик-посыльный.

Пуаро вскрыл телеграмму, позабыв об обычной аккуратности. Она содержала три слова и подпись.

Испустив громкий вздох облегчения, Пуаро вынул из кармана фунтовый банкнот и вручил его ошеломленному посыльному.

– Бывают моменты, – сказал он Лэнскому, – когда следует отказаться от экономии.

– Вполне возможно, сэр, – вежливо отозвался дворецкий.

– А где инспектор Мортон? – спросил Пуаро.

– Один из полицейских джентльменов, – с явным отвращением ответил Лэнском, ловко давая понять, что имена полицейских не стоит запоминать, – ушел. Другой, по-моему, в кабинете.

– Великолепно, – сказал Пуаро. – Немедленно присоединюсь к нему. – Он похлопал Лэнскома по плечу: – Бодритесь, мы близки к цели.

Лэнском выглядел несколько озадаченным, так как его мысли были сосредоточены на отъездах, а не на приближениях.

– Значит, вы не собираетесь уезжать поездом в девять тридцать, сэр? – осведомился он.

– Не теряйте надежды, – посоветовал ему Пуаро. Уже направившись к двери, он повернулся и спросил: – Интересно, не можете ли вы припомнить первые слова, которые произнесла миссис Ланскене, прибыв сюда в день похорон вашего хозяина?

Лицо дворецкого прояснилось.

– Я очень хорошо их помню, сэр, – ответил он. – Мисс Кора… прошу прощения, миссис Ланскене – я всегда думаю о ней как о мисс Коре…

– Вполне естественно.

– Она сказала мне: «Хэлло, Лэнском. Сколько времени прошло с тех пор, как вы приносили нам меренги в хижины». У детей были свои хижины возле ограды в парке. Летом, когда устраивали званые обеды, я обычно приносил юным леди и джентльменам меренги. Мисс Кора, сэр, всегда любила поесть.

Пуаро кивнул.

– Да, – промолвил он, – так я и думал. Это весьма типично.

Он прошел в кабинет и молча протянул инспектору Мортону телеграмму.

Мортон прочитал ее.

– Не понимаю ни слова.

– Пришло время все вам рассказать.

Инспектор усмехнулся:

– Вы говорите как молодая леди из викторианской мелодрамы. Но вам и в самом деле пора выложить все начистоту. Я уже не в силах затягивать процедуру. Этот парень, Бэнкс, настаивает, что отравил Ричарда Эбернети, и хвастается, что нам никогда не узнать, как он это проделал. Почему, когда происходит убийство, всегда кто-нибудь начинает орать, что это его рук дело? Никогда не понимал, что им это дает.

– В данном случае, вероятно, убежище от необходимости отвечать за себя – иными словами, санаторий «Форсдайк».

– Скорее Бродмур.[45]

– Этот вариант тоже может его устроить.

– Неужели он это сделал, Пуаро? Гилкрист сообщила то, что рассказала вам. Если убийца – Грегори Бэнкс, то его жена тоже в этом замешана, и это соответствует тому, что Ричард Эбернети говорил о своей племяннице. Конечно, я не могу представить эту девушку совершающей несколько преступлений. Но чтобы спасти мужа от ответственности, она бы пошла на что угодно.

– Я расскажу вам все…

– Да-да, расскажите, и, ради бога, поскорее!

На этот раз Эркюль Пуаро собрал своих слушателей в большой гостиной.

На обращенных к нему лицах читалось скорее веселье, чем напряжение. Угрозу воплощали инспектор Мортон и суперинтендант Паруэлл. В сравнении с задающими вопросы полицейскими частный детектив Пуаро превращался в нечто забавное.

Тимоти выразил чувства собравшихся, заметив вполголоса жене:

– Проклятый маленький шут! Должно быть, Энтуисл впал в старческий маразм – это все, что я могу сказать.