Том 3. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть первая

Поражения Наполеона и их последствия. 18 февраля 1812 года 27 000 итальянцев, в том числе гвардия и отборные войска, с бодрым духом выступили в Польшу, предварительно весело отпраздновав карнавал в Милане; в декабре лишь около тысячи их собралось в Мариенвердере вокруг императорских орлов. Таким образом, Россия поглотила 26 000 человек из состава итальянской армии, в том числе почти всех гвардейцев, принадлежавших к знатнейшим фамилиям королевства. Эта катастрофа задела все классы общества. Их скорбь превратилась в злобу, когда такими же гекатомбами ознаменовался и следующий год: из 30 000 человек, набранных второпях и направленных на помощь главной армии в Германию, в ноябре 1813 года обратно перешли Альпы лишь 3000: из 30 000, в несколько приемов посланных в Испанию, в декабре вернулось только 7000 человек. В два года итальянцы принесли в жертву чуждому им делу 60 000 жизней — целое поколение. Будучи не в силах ускорить гибель Наполеона, они имели возможность предвидеть ее как результат его повторных поражений и, чтобы встретить желанный миг во всеоружии, начали группироваться, сообразно своим желаниям и программам, в три главные партии.

Первая составилась из той части старого дворянства, которая не поддалась влиянию революционных идей и не пошла на сделки с Империей. Видя во французском владычестве лишь преходящее явление и фактическое беззаконие, не влекущее за собою правовых последствий, она ставила себе целью не более, не менее как закрыть скобки, открытые восемнадцать лет назад, т. е. восстановление в полном объеме режима, существовавшего в 1796 году.

Естественным противовесом этой партии являлась партия вице-короля, более многочисленная и более просвещенная, но зато и гораздо менее однородная. В ее состав входили: большая часть офицерства, которое связывали с вождем как узы военной верности, так и память о совместных победах и лишениях, почти все чиновники, лично заинтересованные в сохранении существующего строя, и, наконец, часть той либеральной буржуазии, которая, особенно в Романье, образовала умеренную республиканскую партию. Общая программа этих разнородных групп сводилась к тому, чтобы сохранить существующие учреждения, которые сами по себе гарантировали государству достаточную независимость, а также трон вице-короля, все недостатки которого, проистекавшие из чрезмерной преданности Наполеону, должны были исчезнуть с падением последнего.

К несчастью, их усилия парализовала деятельность третьей партии, которая, стоя между двумя первыми, бессознательно играла в руку Австрии. Партия эта возникла недавно, называла себя «национальною» и распадалась на две особые группы, объединяемые лишь общей ненавистью к вице-королю, которого они считали слишком слабым, и к австрийскому владычеству, которого они боялись. Политическим вождем первой группы был директор полиции Луини, военными — генералы Пино и Лекки, идеалом — слияние всей Италии с Неаполитанским королевством под скипетром Мюрата. Во вторую группу вошли знатные молодые миланцы, как Верри, Кои-фалопьери, Босси, Порро, Кастильони, раздраженные милостями, которыми Евгений осыпал офицеров, и рассчитывавшие, что в независимом аристократическом государстве их ждут почести, видные должности, быть может, даже корона. По своему честолюбию они были способны вызвать кризис, но по своей политической неопытности они не сумели бы им воспользоваться.

В Неаполитанском королевстве исход русской кампании вызвал такое же глубокое раздражение, как и в Итальянском: в России легло до 8000 неаполитанцев. И вот чиновники, средний класс и мелкое дворянство стали группироваться в тайные общества, ставившие себе целью поддержать любого государя, который согласится дать стране либеральную конституцию.