Том 3. Стихотворения

Земля дохнула зельями
Предночными. Вдали,
Зловещими ущельями,
Туманы поползли.

Загрезившими соснами
Произивши бирюзу,
Вершины дышут росными
Дыханьями внизу.

Все в полночь будет сковано
В один глухой объем.
Верховность зачарована,
В верхах родится гром.

Череда

Белое облако – там.
Знают цвета череду.
Медь разошлась по краям.
Жду.

Дымчатый курится свет.
Копит разгром чернота.
Гуще взростанье примет.
В ветре все свисты листа.

Раньше Вечерней звезды,
Взбрызнет, разрушивши грань,
Бешенство белой воды.
Глянь.

Каури

Это домчался откуда,
Он из столетий каких,
Зов-перезвон изумруда,
Соснами сложенный стих?

Хвоями крытые горы,
Папорот-древо внизу,
Мхи словно цепкие воры,
Гибкую сжали лозу.

Справа и слева стремнины,
Стройно взлетели из мглы
Гор вековых исполины,
Каури гордой стволы.

Мхи не дерзнут к ним коснуться,
Горные сосны – цари,
Смолы с них желтые льются,
Ладан страны Маори.

Острова

Я их видел, те взнесенья,
Из кораллов острова,
Круг и круг уединенья,
В них свершенность снов жива.

В Океане всешумящем
Бьют валы, свиваясь в жгут,
Здесь же зеркалом глядящим
Безглагольный круглый пруд.

И подобно как в металлы
Мы врезаем память дней,
Те атоллы, те кораллы
Ряд взошедших ступеней.

От великих гор незримых,
Что задернулись волной
И застыли в тихих дымах,
Знак восходит в мир девной.

В наших днях, быть может лишних,
Доживаемых во сне,
Алый знак времен давнишних,
Потонувших в глубине.

Ты не видал

Ты не видал, а я увидел воздушно-алые атоллы,
И должен был пропеть красивым напев дремотной баркароллы.

Ты не видал атолл, который взнесен в верховный воздух был
Лишь для того, чтоб я увидел намек на древний цвет и пыл.

И ты увидел, бледным взором, лишь белоцветные кораллы,
А я пришел Варягом смелым искать в морях моей Валгаллы.

И вот дохнул вулкан подводный, и был взнесен, на миг один,
Атолл багряный, чрез мгновенье ушедший в мир своих глубин.

Коралловые острова

Море как озеро, безглагольно-лагунное,
  Пальмы как стражи стоят.
Что-то отшедшее, что-то звездное-лунное,
  Дни однолики подряд.

Временем облако задымится опалами,
  Там, на Небесном Пути.
В Вечность заброшены, мы пребудем усталыми,
  Некуда больше идти.

Лагуна

Цвет живой, как стебель нежный,
Что овеян легкой мглой,
Вышел к Солнцу, в мир безбрежный,
Но взращен он под землей.

Изумруд преображенный,
Словно видимый во сне,
Круглых рифов мир затонный,
В ворожащей тишине.

Здесь не встанет вал, в качаньи
Пенно взвихренных минут,
Он в молитвенном молчаньи,
Просветленный изумруд.

Эта зелень покрывала
Влажно-призрачно светла,
И в него лазурь опала,
Изнутри светясь, вошла.

Круглое зеркало