В Сочи уже приступают к постройке дачи. Прошу мне не присылать никаких книг. Я получил книги по польскому фронту и займусь ими всецело.
Третье русское издание (100 тысяч экземпляров) до сих пор еще не вышло в продажу. Матушка-волокита.
Ида уезжает в Москву 25 сентября. Конечно, я пришлю все, что ты просишь, — книги, портрет и т. д.
Прости за краткость и сухость. Я спешу, пока никто не мешает. Ожидаю «кинематографистов».
Я, возможно, выеду в Москву 25/Х с Катей.
Конечно, никто, кроме тебя, не будет шефствовать надо мной — библиотеку мне будешь делать ты.
Итак, моя родная, как будто бы все идет к тому, что мы осенью встретимся в Москве и крепко пожмем друг другу руки.
Зиму я пробуду в Москве, в начале мая поеду в Сочи, уже в новый дом, просторный и светлый.
Итак, как будто туч на горизонте нет, небо ясное. Но старые морские волки говорят: «Не обольщайся этой предательской видимостью! Шторм и непогода могут налететь нежданно…»
Увидим. И кто знает? Вдруг соберемся все в Москве. Работа, отдых и прекрасные книги. Кто сказал, что жизнь нехороша?
Крепко жму руки.
Прочти это письмо по телефону Иннокентию Павловичу. Передай ему, что у меня была товарищ Мархлевская.
Привет тебе горячий от Иды.
15 сентября 1935 года.
Сочи.
247
Г. И. Петровскому
Дорогой и любимый Григорий Иванович!
Ваше прекрасное письмо получил. Иногда нет слов рассказать все. Но я почувствовал Вашу ласковую руку близко у сердца. Я достиг наибольшего счастья, какого может достигнуть человек. Ведь я вопреки огромным физическим страданиям, не покидающим меня ни на один миг, просыпаюсь радостным, счастливым, работаю весь день в ночи, закрывшей мне глаза. Яркими цветами солнца сверкает вокруг меня жизнь. Есть беспредельное желание вложить в страницы будущей книги всю страсть, все пламя сердца, чтобы книга звала юношей к борьбе, к беззаветной преданности нашей великой партии.
Когда я читаю письма о том, что большевистская молодежь нашей страны, что бойцы-дальневосточники обращаются к правительству с просьбой наградить меня орденом Ленина, я думаю о том, что они не знают, что я уже награжден самой высокой наградой — признанием вождя, принесшим мне новый поток сил. Что может быть дороже? Я выполнил свое слово, данное Вам при встрече нашей. Сценарий звукового кинофильма по роману «Як гартувалася сталь» написан. Ко мне приехали работники кинематографии Украины для обсуждения этого сценария. В середине будущего года фильм выйдет в свет.
Крепко, крепко жму Вашу руку.
Преданный Вам
Присланную Вами книгу — сборник постановлений правительства УССР с Вашим автографом — получил. Благодарю.
Сочи, 15 сентября 1935 г.
248
А. С. Езерской
Милая Аня!
Посылать тебе решение консилиума не к чему, так как профессора написали, что ехать мне в Москву нельзя — даже больше, что я скоро умру. Старая история, ты не бойся, это «буза».
25 сентября Ида едет в Москву. Сценарий принят комиссией — правда, надо будет месяца еще полтора поработать над ним. Сценарий считают прекрасным.
Я устал, нужно отдохнуть.
Пиши часто, родная.
Привет от всех, крепко жму руку.
А. Караваева уже в Хосте. Прочти письмо Феденеву по телефону. На днях вышлю свою книгу, 3-е издание.
Сочи, 18 сентября 1935 года.
249
Читателям журнала «Молодая гвардия»
Читателям журнала «Молодая гвардия» — моим друзьям!
Я в долгу перед вами, мои дорогие читатели! В сотнях писем, получаемых мною со всех концов Советского Союза, спрашивают меня о том, когда будет закончен роман «Рожденные бурей».
Только в нашей стране существует такая тесная дружеская связь между писателем и его читателями.
Никто из нас, советских писателей, никогда не может забыть о своих обязательствах перед читателями.
Первая книга романа «Рожденные бурей» должна была быть окончена к ноябрю 1935 г. Я этого обязательства не выполнил.
Неожиданно ЦК комсомола Украины вынес решение о создании звукового кинофильма по роману «Как закалялась сталь», и мне было предложено совместно с кинодраматургом М. Зацем написать сценарий. На это ушло четыре месяца напряженной работы.
Работу над «Рожденные бурей» пришлось отложить. Теперь я опять возвращаюсь к роману, и через четыре месяца первая глава будет закончена.
Крепко жму ваши руки.
Сочи. 7/Х — 1935 г.
250
А. С. Езерскои
Милая Аня!
Прости за молчание. На меня обрушился обвал. Мой дом — как штаб в период интенсивного наступления.
Мне разрешено ехать в Москву.
Был у меня зам. наркомздрава.
Все разрешают «въезд», обещают помочь. Но советуют приехать позднее, когда в Москве начнутся заморозки.
Пиши мне. У меня нет сил писать даже своим друзьям.
Крепко жму руки.
9 октября 1935 года.
Сочи.
251
И. Ф. Белецкому