Том 3. Мини-убийцы

— Воскресным вечером Джильберт пригласил Паркера на обед. Хорошим хозяином он оказался. Велел парочке своих бандитов обработать Паркера на глазах у сестры, если она хотя бы упомянет о том, что с ней произошло в этот уик-энд, а я думаю, ей пришлось несладко, к тому же ее держали в доме в качестве узницы, так вот, если она, мол, об этом упомянет, ее брата отделают так, что остаток дней он проведет в больнице. Она крепко заучила этот урок. Похоже, она любит брата.

— В общем, по-вашему, Джильберту давно пора было исчезнуть?

— Возможно, вы правы. — Дженнингс пожал плечами.

— Вам он хорошо платил?

— Неплохо.

— Вы считаете, что Джильберта убили?

— Я, старина, избегаю думать о том, что мне ничего не дает. Что же касается Лейлы, то тут другое дело, поскольку имеется толстый пакет для нас обоих, не правда ли?

— Я теперь понимаю, почему у кого-то могло появиться желание ликвидировать Джильберта. Но Лейла? Чего ради убивать ее?

Дженнингс медленно поднялся, стряхнул пепел с сюртука.

— Хороший вопрос, — сказал он. — Будем надеяться, что в Австралии вы найдете ответ.

— А у вас нет никакой идеи?

— Нет. Она была достойной дочерью своего отца. Может, этого достаточно? — Он пошел к двери, обернулся со скверной улыбкой. — Желаю вам удачи, партнер!

Я подождал, пока он покинет контору, и вышел к Фрэн.

— Вам заказан билет на самолет, — сказала она. — В восемь утра, не забудьте.

— Спасибо, не забуду. В котором часу самолет отправляется из Сан-Франциско?

— Завтра в двенадцать тридцать.

— Запросите завтра компанию во второй половине дня, чтобы удостовериться, что самолет отбыл вовремя.

— Как скажете. — Фрэн бросила на меня загадочный взгляд.

— Когда вы будете уверены, что моя особа летит над океаном, обратитесь в банк и приостановите выплату по чеку, который я только что выдал Дженнингсу…

— С радостью, — ответила она. — Он мне очень не понравился. Я чувствовала, как его мерзкие маленькие глазки ползали по мне, словно тараканы, пока я выписывала чек.

Глава 3

У меня есть испытанный способ летать на самолетах: едва я вступаю на борт авиалайнера, сажусь на свое место и снимаю ботинки, а потом мало-помалу ублажаю себя спиртным до приятного опьянения. Нервы мои расслабляются, и я начинаю дремать. Из всего этого следует, что в принципе воздушное пространство действует мне на нервы.

К тому времени, как мы долетели до Сан-Франциско, я чувствовал себя совершенно измочаленным. Мне пришлось дожидаться самолета на Сидней, и потому ничего не оставалось, как торчать в баре и накачиваться бурбоном, пока не объявили посадку. На борт я поднялся несколько неуверенной поступью, и стюардессы поглядывали на меня неодобрительно, однако мне было все равно.

Большую часть пути до Гонолулу я проспал и очнулся, лишь когда самолет начал снижаться. Солнце так и сияло, а Тихий океан был синим-синим. Из дымки один за другим появлялись зеленые острова, и я принялся разглядывать пляжи и коралловые рифы, а потом перед глазами возникли высокие здания Гонолулу. Я проклинал себя за то, что скверно спланировал время: можно было бы устроиться так, чтобы провести в Гонолулу день-другой, лениво полеживая на пляже, впитывая солнечные лучи, и вообще отдыхать, а не лететь тем же лайнером до самого Сиднея. Может, Фрэн намеренно выбрала такой вариант маршрута, чтобы уберечь меня от тропических соблазнов.

После Гонолулу мы взяли курс к югу на Австралию, с короткой остановкой на Фиджи. Эта часть пути оставила у меня в голове лишь туманный след. Я просто не представляю, что случилось со средой. Мы пролетели Гавайи ночью во вторник, а через час командир лайнера что-то сказал о цепочке дат — и вдруг наступил четверг!

Мы летели сквозь ночь, и я чувствовал себя слишком усталым, чтобы следить за полетом. В глаза словно песку насыпали.

В Сидней мы прибыли на рассвете. Город, окрашенный в мягкие розовые и серые тона, сиял в лучах восходящего солнца; за длинной извилистой линией гавани лежало открытое море. Мы пролетели над аркой моста и над причудливым зданием Оперы. По всей гавани плавали паромы, на магистралях города движение было насыщенным и оживленным. Город еще только просыпался, большой, современный город. Я думал, что он куда меньше.

Мы начали быстро терять высоту. Вспыхнула надпись «Не курить», и мы пристегнули ремни. Мы были почти на месте. На шестом континенте.

Наконец мы покинули самолет. Ноги мои ступали неуверенно, когда я шел за остальными пассажирами к зданию терминала, где мы сначала прошли иммиграционный контроль, потом получили багаж и миновали таможню. Весь процесс занял не более двадцати минут, йотом я прошел в двери и принялся осматривать полный народу зал.

— Мистер Бойд? — раздался позади меня живой и необычайно женственный голос.

— Да, это я.