Том 29. Письма 1902-1903

…«Дети Ванюшина» долго еще будут кормить его… — Участник первой постановки пьесы Найденова «Дети Ванюшина» в театре Корша Леонидов вспоминал: «… „Дети Ванюшина“, пьеса Найденова, сделавшая эпоху в театре Корша. Она в первый раз шла 14 декабря 1901 года, в бенефис Н. В. Светлова. У Корша был заведен такой порядок: каждую пятницу бенефис, каждую пятницу новинка <…> За пять дней нужно приготовить спектакль <…> Так было и с пьесой „Дети Ванюшина“. Как-то говорит мне Светлов незадолго до своего бенефиса: Прочел пьесу неизвестного автора. Что-то не пойму, ни на что не похоже, очень своеобразно. Либо полный провал, либо небывалый успех. Пьеса называется „Дети Ванюшина“ <…> Отца Ванюшина играл Светлов, мать — Блюменталь-Тамарина, сыновей: младшего Алексея — Остужев, старшего Константина — Леонидов <…> Пьеса сразу увлекла и взволновала и постановщика Н. Н. Синельникова и исполнителей. Захватила искренность, правда да вечно старая, но не разрешенная проблема отцов и детей.

Пьеса имела потрясающий успех. Вызывали автора <…> Овации. За три месяца пьеса прошли 37 раз. Спектакль имел такой успех, что некоторые последующие бенефицианты ставили ее по повышенным ценам — и все равно аншлаг» (Л. Н. Леонидов. Прошлое и настоящее. Из воспоминаний, — Ежегодник МХТ, 1944, стр. 450).

Какую провинциальную газету ни разверну, везде — гостиница, везде Чаев. — Все провинциальные и центральные газеты перепечатали заметку из «Новостей дня» (1903, № 7315, 19 октября), в которой излагалось содержание новой пьесы Чехова с большими искажениями. О Гаеве и гостиной в ней писалось: «Еще интересная фигура — брат Раневской, Чаев, немного сродни графу в „Иванове“, большой барин и большое дитя, банкрот в жизни, часто отвечающий на суровые впечатления и толчки жизни только слезами <…> Третье действие переносится в город. День аукционной продажи. Почти все из старого дома собрались в какую-то гостиницу».

Посидела у Телешова? — Книппер сообщала 24 октября: «…вчера я наконец была у Телешовых на „среде“, перенесенной на четверг <…> К 10 ч. поехали. Бунин повез меня <…> А Машу вез Найденов. Приехали. Ввели в кабинет, а там много, много мужчин: Андреев, Вересаев, Тимковский, Голоушев, Хитрово, Белоусов, Грузинский, Кизеветтер, Кожевников, Ю. Бунин <…> Ну-с, а затем Телешов начал читать свой новый рассказ. Странно, право? Дальнейшее было еще более нелепо. По окончании воцарилось гробовое молчание, лица у всех напряженные, серьезные, как в ареопаге. Начались суждения по поводу рассказа. Я крепилась, чтобы слушать серьезно. С умными важными физиономиями делались замечания вроде: почему эти слова вложены в уста мещанина, а не учителя; неясно, в какое время года плывет пароход по Иртышу; здесь кончается художник, начинается мораль. Для меня вся эта процедура была непонятна. Какая-то вивисекция. Все как-то не похоже на художников, и атмосфера странная. Я начинала подремывать под рассказы Шанкс. Наконец Маша извлекла меня из кабинета. Вскоре сели ужинать. Я сидела между Вересаевым и Буниным. Ожила <…> Ему <Вересаеву> кажется очень диким, что Телешов читал свой рассказ, и мы с ним говорили на эту тему <…> Грузинский тоже все говорил о тебе. Беспокоится, что не получают от тебя ответа в Обществе любителей российской словесности. Просил, чтобы я уговаривала тебя не отказываться от того поста, на который тебя избрали. Отчего ты мне об этом ничего не пишешь? Хотя — я ведь знаю тебя и понимаю».

Я уже писал Горькому… — 17 октября (см. письмо 4205 ^*и примечания ^*к нему).

Бунину и Бабурину— т. е. И. А. Бунину и С. А. Найденову, которых Чехов шутливо называет так, используя название рассказа И. С. Тургенева «Пунин и Бабурин».

Вересаеву тоже поклонись… — С Вересаевым Книппер встретилась на «среде» у Телешовых. 24 октября она писала о нем: «Вересаев славный, мягкий такой, и я с ним болтала. Ты на него произвел сильное впечатление весной, и он много говорил о тебе с любовью, просил тебе низко, низко, сердечно кланяться. Он теперь живет в Москве. <…> Я ему обещала дать знать, когда ты будешь в Москве, чтоб он мог прийти».

Твое письмо… — От 22 октября.

4221. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

30 октября 1903 г.

Печатается по автографу ( ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 372–374.

Ответ на письмо О. Л. Книппер от 26 октября 1903 г.; Книппер ответила 3 ноября ( Книппер-Чехова, ч. 1, стр. 315–316 и 325–326).

…на какой бумаге я пишу тебе… — На почтовой бумаге и конверте цветное изображение ветки с листьями и ягодами.

Насчет выбора меня в Общество любителей словесности я ничего не понимаю. — См. письмо 4218 ^*и примечания ^*к нему.