А я, дусик мой, последние дни был нездоров. Принимал касторку, чувствую, будто отощал, кашляю, ничего не делаю. Теперь полегчало, так что завтра, вероятно, примусь за работу… Одиночество, по-видимому, очень вредно действует на желудок. Не шутя, милюся, когда же мы опять будем вместе? Когда я тебя увижу? *Если бы ты приехала сюда на праздниках хотя на один день, то это было бы бесконечно хорошо. Впрочем, как знаешь.
Это письмо пишу я 7-го на ночь, а пошлю его завтра, 8-го. Ты всё на обедах да на юбилеях *— я радуюсь, дуся, и хвалю тебя. Ты умница, ты милая.
Ну, господь с тобой. Целую тебя без счета.
Не затрачивайте много на пьесу *, а то она не будет иметь успеха. 1200 р. на платья — это чёрт возьми! *Леонида Андреева я читал еще в Москве *, затем читал его, едучи в Ялту *. Да, это хороший писатель *; если бы он писал чаще, то имел бы больший успех. В нем мало искренности, мало простоты, и потому к нему привыкнуть трудно. Но все-таки рано или поздно публика привыкнет и это будет большое имя.
Лаврову В. М., 7 декабря 1901 *
3568. В. М. ЛАВРОВУ
7 декабря 1901 г. Ялта.
Милый друг Вукол Михайлович, во-первых, ты напрасно ругаешься *, я послал тебе ответ тотчас же по прочтении твоего письма *; во-вторых, в настоящее время я сижу у себя в комнате и ничего не делаю, так как отощал от поноса (извини за выражение).
Будь здоров, друг мой милый. Желаю тебе всего хорошего, побольше здоровья.
Марксу А. Ф., 7 декабря 1901 *
3569. А. Ф. МАРКСУ
7 декабря 1901 г. Ялта.
Многоуважаемый Адольф Федорович!
Восемьсот рублей я получил *, возвращаю условие, присланное мне для подписи, и приношу Вам сердечную благодарность.
Вы сообщаете мне, что Вами выслан мне в Ялту VIII том *. Я не получил еще VI тома, так же как не получил IX и X выпусков «Мертвых душ». VI том мне не был выслан.
Если я успею написать рассказ для «Нивы», то пришлю его в феврале *. Простите, что в прошлом году я не сдержал обещания, помешали болезнь и поездка за границу.
Когда увижу М. Горького, то напомню ему об его обещании *.
Желаю Вам всего хорошего.
Искренно Вас уважающий и преданный
Тюфяевой-Пассек В. С., 7 декабря 1901 *
3570. В. С. ТЮФЯЕВОЙ-ПАССЕК
7 декабря 1901 г. Ялта.
Многоуважаемая Вера Сергеевна, или, как Вы сами себя называете, — неизвестная Пассек! *Вы не можете себе представить, какое удовольствие доставили Вы мне Вашим письмом, и как жаль, что письмо Ваше совсем уж деловое и нет ни строчки о том, как Вы поживаете, как здоровье и проч. и проч. Ну, да бог с Вами! В Петербурге я буду, но не раньше Великого поста *, и тогда дам ответ на Ваше деловое письмо *, теперь же определенно сказать ничего не могу, так как занят, очень занят и похварываю. Если почему-либо я не попаду в Петербург весной, то после Пасхи *напишу Вам.
Вы называете «Новое дело» близким Вам. А помнится, Вы были не то чтобы против, а держали себя в сторонке от журналов.
Желаю Вам всего хорошего, низко кланяюсь и благодарю, что вспомнили. Если видаете Михаила Осиповича *, то передайте ему мой сердечный привет и поклон.
В Ялте теперь чудесная теплая погода, но скука адская.
Книппер-Чеховой О. Л., 10 декабря 1901 *
3571. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
10 декабря 1901 г. Ялта.
Милый дусик, вчера был у меня Альтшуллер, выслушивал меня, выстукивал *, потом ушел. После этого началось у меня кровохарканье *. Вот почему я не писал тебе вчера.
Сегодня крови уже почти нет, но все-таки надо лежать. Не беспокойся, друг мой хороший. Пишу тебе об этом, потому что ты сама велела *.
Буду писать. Ветер неистовый. Пиши подлинней.
Гольцеву В. А., 11 декабря 1901 *
3572. В. А. ГОЛЬЦЕВУ
11 декабря 1901 г. Ялта.
Милый друг Виктор Александрович, в настоящее время я лежу в постели и занимаюсь кровохарканием. И ничего не ем, ничего не делаю, только читаю газеты. Не сердись же на меня, голубчик. Когда станет лучше, тогда начну опять писать.
О болезни моей никому не говори, чтобы не попало в газеты. Жене я писал.
Крепко жму твою руку и целую тебя, мой дорогой. Всего хорошего!
Книппер-Чеховой О. Л., 11 декабря 1901 *
3573. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
11 декабря 1901 г. Ялта.
Милая моя, хорошая, дуся, актрисуля, не сердись! *Сегодня мне гораздо легче. Кровохарканье было лишь утром, чуть-чуть, но надо все-таки лежать, ничего не ем и злюсь, так как нельзя работать *. Бог даст, всё обойдется.
«России», которую ты обещаешь в письме, я не получил *.
Я тебя не жду на праздниках, да и не надо приезжать сюда, дусик мой. Занимайся своим делом, а пожить вместе еще успеем. Благословляю тебя, моя девочка.